Евгений Велтистов - Гум-Гам

Резкий звон вылетел из окон, и ребята зашептали:

- Звонок... Это звонок... Пора в школу...

...Они входили по очереди с отцом и матерью в пустую классную комнату, где за столом сидела учительница, и присаживались на стулья. После солнечного утра прохладная комната казалась голубой, квадрат доски черным пятном, а ряды столов - очень строгими. Но на окне зеленеют растения - совсем как трава на газонах.

- Здравствуйте, меня зовут Мария Георгиевна, - с улыбкой представлялась учительница и спрашивала своего будущего ученика или ученицу: - Как твоя фамилия? Как тебя зовут?

Мария Георгиевна неторопливо записывала ответы в толстый журнал и потом говорила:

- Мы хотим познакомиться с тобой. Умеешь ты читать?.. Писать? Любишь ты рисовать? Осенью ты пойдешь в первый класс. В первый "А".

Две девочки, которых Мария Георгиевна записала первыми, засмущались, радостно кивнули в ответ. Им очень нравилась красивая, нестрогая учительница, и, когда Мария Георгиевна сказала, что они приняты в первый класс "А", девочки хором ответили:

- Спасибо!

А после девочек в класс вошел белоголовый мальчик с бабушкой, и тут учительница услышала странные слова: "Не хочу". Зайчик едва шевелил губами, но его услышали и бабушка и учительница.

Бабушка всплеснула руками, а учительница внимательно посмотрела на мальчика.

- Почему ты не хочешь учиться, Петя? - спросила учительница.

- Я люблю играть. - Зайчик оглядел класс.

Мария Георгиевна улыбнулась.

- Все ребята успевают учиться и играть.

- Я люблю играть днем и ночью, - упорствовал Зайчик. Перед его глазами была лестница, которая просто так держится в воздухе. - Я не буду учиться!..

Тут вмешалась бабушка, и Зайчик всхлипнул.

- Придите лучше завтра. Пусть мальчик успокоится, - посоветовала бабушке учительница.

Вслед за Петей Зайчиковым отказались учиться, огорчая своих родителей, Михаил и Сергей Сомовы и еще десять мальчишек и девчонок. Когда вошел Максим, Мария Георгиевна уже не удивлялась. Она лишь спросила:

- Ну, а ты почему не хочешь?

- У меня двоюродный брат засох от науки, - громко сказал Максим и взглянул на сидящего рядом отца.

Отец нахмурил брови:

- Максим, так не говорят о старших.

А мама стала извиняться:

- Вы его простите, повторяет глупые шутки. Его брат - доктор наук, добавила она.

- Я все понимаю, - сказала Мария Георгиевна. - Попрошу вас подождать в коридоре.

Мария Георгиевна отправилась к директору. Она шла по коридору, где нервничали родители и смотрели в окна дети. Она ничего не понимала: еще ни в одной книге учительница не читала о таком странном случае.

"Что-то произошло с ребятами, - думала учительница. - Как все это объяснить директору?"

Но директор, оказывается, уже проведал о случившемся, потому что и другие учителя первых классов тоже пришли к нему за советом: ребята не хотели учиться.

- Ведь это дети... - сказал директор. - Они первый раз знакомятся со школой. У них начинается большой урок, который будет длиться всю жизнь. Пригласите ко мне, пожалуйста, родителей...

И никто не знал в целом свете, что в этот момент на другом конце звездного мира, в воздушном городе, в самой большой комнате плывущего шара, стоит Гум-гам перед раскаленным Автуком. Автук светится изнутри, словно сердится на то, что Гумгам задает ему вопросы.

- Скажи, - спрашивает Гум-гам своего Автука, - почему я самый несчастный человек?

Автук сверкает серебристым огнем, жарко дышит в лицо мальчику, но Гум-гам не отступает, смотрит на безмолвную машину. Он хорошо помнит, как Автук вышвырнул его друга Максима, когда тот спросил, почему машина остановила время. Но первый раз в жизни Гум-гам ничего не боится.

- Скажи, что мне делать? Мой друг растет каждый день, он уже идет в школу, а я... я все такой же... Почему это так, Автук?

Гум-гам говорит тихо, но от каждого слова Автук накаляется все больше.

- Ты очень сильный, Автук. Ты даришь мне все, что я ни попрошу... Сделай так, чтоб я не расставался с другом!.. Погаси или зажги звезды, останови или запусти время - как ты хочешь, только выполни мою просьбу!

Что-то зазвенело внутри машины, вспыхнул яркий огонь и погас. Гум-гам тихо вскрикнул, коснулся ладонью Автука. Он был холодный и чужой, как пустой остов звездного корабля, навсегда покинутого космонавтами. Лишь в глубине машины мигали какие-то лампы.

ЭТОТ БЕСКОНЕЧНЫЙ ДЕНЬ

Прискакал во двор горнист на белом коне. Протрубил: "Всем, всем, всем!" Повернул коня - и рысью в другой двор. Там трубит сбор.