Пол Андерсон - Аватара

Буквально через миг она стала серьезной… Что там — ранимой — и припала к нему.

— Дэн, Дэн, мы отправляемся в неизвестное и не можем предвидеть, что станется с нами и чем мы станем. Но у нас есть эта ночь. Обними меня, Дэн, и люби меня, люби.

Прыжок.

Свет, повсюду свет. Словно бы все пространство сделалось каплей росы в рассветных лучах, пронзивших ее сердце. Мягкие радуги всех цветов, которые доводилось видеть всем зрячим существам вселенной: они кружили, смешиваясь, дрожали, текли, затопляли. Тут и там короткие фонтаны рассыпались искрами или сливались — парами и тройками, и поодиночке — и на огромных изящных дугах: прежде чем умереть, чтобы заново родиться где-нибудь в другом месте. Бурей захватив сознание, вид этот поглощал лицезреющего своей могущественной гармонией.

У экипажа «Чинука» не было средств, чтобы определить размер охватившего их светящегося шара. Понятно было, что он огромен. Крохотная на таком расстоянии виднелась Т-машина. В похожем удалении подавляли своей чудовищной величиной еще едва объекта. Первый казался раскаленной добела сферой, потоки и силы колебали ее обличье; вокруг нее по сложной траектории двигались силуэты поменьше, но столь же туманные. Второй, эллипсоид с мягкими очертаниями, казался еще менее материальным и квазитвердым, но даже на взгляд обладал предельной прочностью по сравнению с кораблем, замеченным людьми возле галактического центра неисчислимые века назад. Его охватывали сетчатые конструкции, не идентичные с теми, что располагались на обсерваториях возле нейтронной звезды и черной дыры, не обладавшей тем же самым причудливым изяществом.

«А вот и Иные! — вспыхнуло в уме Джоэль. — Никто кроме Иных не мог соорудить все это».

Она выслала все свои зонды, открыла многочисленные органы чувства, призвала все свое понимание Ноумена. «Я не пойму всего, что происходит здесь, но я сумею ухватить достаточно, чтобы задать нужные вопросы Иным, когда они появятся… вопросы, которые покажут, что я достойна их общества».

И вдруг: оказалось, что она нема, глуха и хрома. Приборы не могли обнаружить ничего из того, на что они были рассчитаны. Никакие теории не были применимы в среде, чья природа основывалась на принципах полностью запредельных. Скорее земляной червь представит себе летящую птицу и объяснит принципы ее полета, чем она сумеет принять все это в свою Реальность.

Ошеломленная, она едва заметила астероид, внезапно оказавшийся возле «Чинука». Темную неровную массу сопровождала небольшая золотистая призма, немедленно направившаяся к светящемуся шару. Астероид следовал за ней. Торопливо набирая скорость, они пропали из поля зрения.

Оклик Бродерсена пробился к Джоэль как сквозь каменную стену:

— Как дела? Что ты можешь сказать нам?

— Ничего, — услыхала она свой жалобный голос.

— Да, удивляться нечему, — за сухими словами капитана слышался восторг. — Послушайте, друзья, что бы это ни было — а я полагаю, что перед нами то, что мы искали, — нам остается теперь только ждать, пока эти… строители… сами заметят нас. Я уверен, именно так и будет, они не могут нас не заметить. Оставляйте посты, встречаемся в кают-компании. В такой момент лучше быть вместе.

Джоэль возразила:

— Я остаюсь в голотезисе.

— Хорошо. Спасибо. Я надеялся на это.

— Все равно ты окажешься вместе с нами, — позвала Кейтлин. «О нет, я уверена в этом. — Гордость и вера законов вспыхнула в душе Джоэль. — Напрасно я поддалась слабости перед лицом совершенно незнакомого человеку царства Закона. Напротив, надо стремиться познать его и вобрать в себя. Буду верить, что Иные научат меня».

И вдруг на радужных небесах возникла светлая точка. Вырастая на глазах, она обрела стреловидные очертания и направилась прямо к «Чинуку»; путь ее пролегал от эллипсоида, в котором, должно быть, обитали создатели. «Они идут, они идут, и я буду разговаривать с ними; только я одна способна на это, только я одна среди всех людей сумела превзойти ограниченность человеческой расы».

Экипаж плавал в ожидании. Экраны светились — ярко и вместе с тем мягко. По ним пробегали радуги, всякий раз преображая каюту, в которой находились люди. Они сидели обнявшись: Руэда с Сюзанной, Фрида между Лейно и Дозсой, Кейтлин между Бродерсеном и Вейзенбергом, — мешая дыхания, пот, запахи, теплоту тел, обменивались поцелуями.

Странный корабль, — если это действительно был корабль, — приближался; текучие очертания его — величиной с «Вилливо» — скрывала радужная оболочка; используя невидимые для человека средства, он остановился в сотне метров от «Чинука». И на целых полчаса настало молчание в небе.