AISI - Сердце в когтях

— Я не боюсь, — качнул Андред пеплом длинных прядей волос, — мне всего лишь нечего поставить между ней и тобой. Если она о тебе узнает, ты действительно можешь погибнуть. Даже, если не буду отходить от тебя ни на шаг. Я не всесилен.

— Тебе настолько дороги случайные члены твоей семьи? — грустно–иронично поинтересовалась Алена.

— И это тоже, — невесело усмехнулся он, — Но, дороже мое слово и твое доверие.

Почему–то от этих слов, душу Алены обожгли горячие искры.

— Почему? — растеряно спросила она, то ли его, то ли себя.

— Кто знает, — бессильно улыбнулся Андред, — у меня нет ответа на этот вопрос. Возможно, меня привлекает гибкость, с которой ты пытаешься вписаться в сложные обстоятельства. Возможно, искренность. Возможно, что–то еще.

— Искренность, — грустно усмехнулась Алена. Мару она сдать не могла. К тому же, он и сам скрыл от нее довольно многое. Если бы не это, Маре не пришлось бы ей ничего говорить, а ей не пришлось бы хранить тайну докторши. Но, так как ее шпионская деятельность подошла к концу, а он уже отказался от чего–то, для него очень важного, чтобы сохранить ей жизнь, она решила, что таиться больше нет смысла, — вообще–то, я как бы шпион.

— Нисколько не сомневался ни в этом, ни в «как бы» — почему–то, как будто извиняясь, пожал плечами медик, — профессиональным шпионом тебе не стать. Все о чем ты думаешь, написано у тебя на лице.

— Неужели? — недоверчиво покачала головой Алена, вспоминая недавние мысленные мольбы, — и о чем же я думаю сейчас?

И она вновь посмотрела в его глаза.

Он помрачнел и посерьезнел:

— Не смотри на меня так странно. Я могу сделать неправильный вывод. Во мне слишком велика тяга к эпатажным экспериментам.

— По всей вероятности, ты сделал правильный вывод, — не отводя от него пронзительного взгляда, сообщила Алена — сейчас и меня неудержимо тянет к экспериментам. Так о чем я думаю?

— Мне кажется, у тебя истерика, — неуверенно произнес он.

— Это с чего вдруг? — удивилась Алена,

— Ты правда хочешь, чтобы я тебя поцеловал? — удивленно замер он, — И не боишься, что я могу сожрать тебе пол–лица?

— Боюсь. Но все равно хочу. Рискнуть.

— О, — выдохнул он и тоже сел на пол, отпуская ее руку — и почему?

— Кто знает, — пожала плечами Алена, — Возможно, меня мучают странные подозрения насчет парочки в грузовике. И это не дает мне покоя, и заставляет совершать безрассудства, чтобы проверить подозрения. Возможно, ты начинаешь мне нравиться, а твоя жена бесить. Возможно, я хочу доставить ей неприятность. Или приятность себе. Возможно, что–то еще… Причин много. Способ один.

— Ты что, пытаешься меня совратить — Андред недоверчиво улыбнулся

— Совратить? — задумчиво повторила Алена, притягивая к себе жетон, висящий на его шее и безотчетно упрямо приближаясь к своему желанию. Совратить? — повторила она для себя. И ответила. И себе, и ему, — Почему бы и нет. Никогда раньше мне не давалось так легко желание совратить парня. Только разве ж у меня получится после всех твоих великосветских дам. Но я по крайне мере попытаюсь.

Он растеряно молчал, не пытаясь сопротивляться. Но напряжение в комнате, где два человека пытались отказаться от того, от чего отказаться не могли, было слишком сильным и молчание могло стоить ему последних остатков хладнокровия.

— Ты сошла с ума.

— Возможно, — нетерпеливо отмахнулась Алена, — но, с ума меня свел ты, притащив в этот сумасшедший дом. Ты хотел человеческих теорий по объяснению абсурдной загадки? Вот тебе моя теория: я думаю, что и ответ может быть абсурдным. И теперь хочу познать безумие в полном объеме, чтобы подтвердить или опровергнуть ее. Меня посетил азарт. Когда он бывает у тебя, ты выпускаешь когти, а когда у меня…

Она замялась, ища более литературные аналоги фразе «срывает тормоз», и он неудачно попытался ей помочь:

— Нападаешь на инопланетян?

Выдержка у Алены кончилась, она глубоко и яростно вдохнула, собираясь обозвать его нехорошими словами. Но, тут и его рассудку как будто пришел конец.

Он привлек к себе ее голову и закрыл ей рот мягким теплом своего, почти лишая дыхания и расплавляя все нехорошие слова и мысли Алены в атомном взрыве, вспыхнувшем в ее голове.

(Примечание: *Цитата из песни Александры Павловой. С любезного разрешения автора)

Взрывная волна прокатилась по всему ее телу, воспламеняя все на своем пути, обжигая кровь, нервы и чувства. Выжигая годы ненависти, боли и страха. Погребая недоверие под слоем пепла цвета его волос. И… погасла. Что–то было не так. Она все еще ощущала свое желание. И его желание тоже. Но, уже не кожей и инстинктами, а только разумом, который прохладно и отстраненно фотографировал и анализировал соматические реакции их организмов, отправляя готовые данные в мозг. И его желание тоже угасало, и тело замедляло свои реакции, как и ее тело. Сердце начинало биться тише, давление начинало снижаться, дыхание выравниваться. Как будто бы, если…. как бывает… после применения седативных лекарственных средств.