- Не озеро это. Там стоял какой-то комбинат по производству лекарств и всю эту дрянь смыло в озеро. ОН говорит, что теперь это КАЧЕСТВЕННО совершенно новая среда...
- Это известно любому, - вяло огрызнулся Плешивый, невольно вспоминая странных пульсирующих созданий, которые однажды медленно пересекли дорогу, когда Плешивый вместе с отцом настоятелем и Тряпичником делали вылазку в город. ОН сказал тогда, что эти флуоресцирующие твари - утки, оставшиеся в прошлом году на "озере" зимовать. Впрочем, Плешивый не очень-то и удивился, уток он все равно никогда не видел... Как и женщин... Мать он не помнил, а отца... Отец, как ему однажды обмолвился ОН, работал на той самой атомной станции. Каким чудом Плешивый остался в живых он совершенно не помнил, память словно кто-то выскоблил дочиста, а отец настоятель никогда не рассказывал.
- А слабо сделать вылазку к озеру? - внезапно выпалил Трепло и сам испугался своего вопроса.
- Один такой уже ходил к озеру, - грубо проворчал Хромой, наверняка не осознав до конца суть вопроса.
Покойный Сапог накануне своей гибели вечером действительно ходил к озеру. Что ему там понадобилось, один бог ведает. И что там с ним приключилось тоже не знал никто. Сапог вернулся тихим и задумчивым и на все вопросы лишь улыбался немного печально и таинственно. А через два дня его начало "ломать"... ОН запер Сапога в отдельную келью, в самом дальнем конце приюта, и всю ночь оттуда раздавался бешеный звериный рев и глухие удары, сотрясавшие гигантский бетонный бункер. ОН разогнал воспитанников по своим углам, а сам всю ночь с огнеметом в руках дежурил под дверью.
Утром, когда шум в келье затих, ОН с огнеметом наготове встав напротив двери, велел Плешивому осторожно приоткрыть дверь.
Сапога в келье не было. Зато все стены были затянуты тонким серебристым налетом, словно всю келью изнутри покрыли ртутью. Когда ОН выстрелил в открытую дверь из огнемета, серебристая паутина, словно стремительно захлопывающаяся пасть, устремилась со стен к центру, захватывая огненный плевок огнемета в сияющую адским огнем сферу...
Плешивый тогда еле успел захлопнуть дверь в келью. Потом ОН сказал, ЧТО им повезло, если бы двери в приюте не были герметичными...
С тех пор неузнаваемо трансформировавшийся Сапог живет замурованным в самой дальней келье, и иногда, по ночам, можно слышать тоскливый сладостно-нечеловеческий вой - это плачет в неутолимом вожделении, теперь абсолютно автономная, и возможно даже бессмертная, душа Сапога.
- Ты трусишь? - осторожно спросил у Плешивого Трепло, отчетливо чувствовалось, что сам он - в данную минуту - ответил бы на аналогичный вопрос положительно.
- Я ходил в город десятки раз, - почти уверенно произнес Плешивый, в деревню тоже...
- А к озеру? - совсем неуверенно спросил Трепло.
- И к озеру, - тоже неуверенно сказал Плешивый, - пару раз...
- Но ведь не ночью же?!! - вдруг жалобно проскулил Хромой.
Здесь Плешивому крыть было нечем и он промолчал. Но через мгновение Плешивый словно человек стоящий на краю пропасти и испытывающий непреодолимое желание шагнуть в бездну непроизвольно выпалил:
- А мне плевать: день или ночь!
Отблеск тайны, оттененной страхом, манил, словно огонь костра притягивающий обезумевших насекомых. Страх, подымающийся из мрачных глубин подсознания, гипнотизировал и подталкивал к самоуничтожению...
Было решено идти к озеру нынче же ночью. Часа через два-три, когда ОН уже ляжет спать и не сможет помешать безумному мероприятию.
Трепло, спровоцировавший всю эту дьявольскую затею, готов был забиться под койку и тихо скулить там от всепоглощающего ужаса. Хромой был бледен и несколько раз отлучался в санблок, похоже его, то ли тошнило от страха, то ли прихватило желудок.
Лишь Плешивый, с фатализмом приговоренного к смертной казни, методично паковал вещмешок. Словно двухдневный запас пищи и старый, но ухоженный автомат могли стать панацеей от всех гипотетических бед.
- Ты бы еще смену белья прихватил, - вяло сострил Трепло, - неровен час кто-нибудь из нас обделается.
Хромой слабо ойкнул и вновь метнулся в санблок.
Так или иначе, в сумерках они вышли. Дежурный у шлюза лишь испуганно похлопал глазами, когда Плешивый поймав его за шиворот прошептал:
- Если подымешь шум, сам знаешь, что тебя ждет!
Дежурный поспешно закивал: был он почти такого же возраста, как и Хромой, поэтому субординацию - чтил свято.
- А если, паче чаяния, кто спросит, - отечески ухмыльнулся Трепло, ты лучше скажи, что вздремнул на посту и ничего не видел. Дешевле отделаешься!
Читать дальше