Рудольф Виксниньш - Цивилизация в яйце

Рудольф ВИКСНИНЬШ

ЦИВИЛИЗАЦИЯ В ЯЙЦЕ

Много лет назад я прочитал поразивший меня фантастический рассказ о молодом ученом, который с помощью генной инженерии или какого-то другого столь же современного метода создал целую колонию микроскопических человекоподобных существ и поселил их на шарике, искусственно сгущенном из космической пыли. Шарик же подвесил в гравитационном поле у себя на лабораторном столе и заставил вращаться.

Вообще говоря, он был профессиональный историк. Ему было необходимо набрать экспериментальный материал для диссертации, которая называлась "Некоторые закономерности развития цивилизаций" или что-то в этом же роде.

И вот он наблюдает за развитием своих человечков. Перед ним проходит нечто вроде Ассирии, Древнего Египта, Афин... Он с интересом следит за опустошительными военными походами, изучает рабовладельческую формацию, религиозные войны. Его забавляет, как это миничеловечество похоже на наше: сначала изобрели книгопечатанье и страшно обрадовались этому, а потом начали сжигать книги. Он удивляется, что они сохранили смутные предания о первых неудачных моделях их цивилизации, которые ему пришлось в конце концов уничтожить: о всемирном потопе, Атлантиде, даже о некоей Лемурии. Его поражает, что эти блошки умудрились самостоятельно установить, что возраст их мира - от двадцати до тридцати дней (и действительно: он начал свой эксперимент в начале месяца). Но это все, так сказать, побочные наблюдения. В основном же он продолжает набирать материал для диссертации.

Например, он искусственно формирует различные расы, народы, культуры, насылает на отдельные регионы своего шарика голод или мор, революции, войны, массовые психозы, кровавых диктаторов и наблюдает: как же его подопечные будут выходить из положения. Выживут ли они вообще? Собственно говоря, его как ученого особенно интересовал бы момент гибели цивилизации.

Но к его глубокому изумлению, эти блошки, несмотря на нечеловеческие страдания, неисчислимые потери, огромные жертвы не только не погибли, не одичали, не впали в отчаянье, а даже стали жизнеспособнее и крепче духом. В поисках разгадки он начинает интересоваться их искусством, культурой. В поле его зрения попадает и такой феномен, как вера. Собственно, его не интересует история религий. Но споры их пророков, святых, философов о природе божией вдруг заинтересовывают его тем, что ведь это споры о его, Николаева, природе. О его характере, свойствах личности, о границах его могущества. Оказывается, этим горячим спорам уже несколько тысяч - по нашему летоисчислению - лет. У одних существование Высшей Силы или Первосущего не вызывает никаких сомнений: они понастроили тысячи храмов, возносят молитвы, у них есть иконы... (Одну из них Николаев даже увеличил и вывесил - для хохмы - на стене лаборатории). Они безоговорочно верят в Его бесконечную доброту, благость и недоступную их умам мудрость. Другие их мало и их жестоко преследуют - начисто отрицают существование Бога. "Разве, - говорят они, - Высшее Существо допустило бы, чтобы на нашей планете реками лилась кровь невинных, чтобы убивали и калечили детей, стариков, женщин, чтобы пытали и заключали в концентрационные лагеря? Разумеется, нет. Если вы утверждаете, что Он существует и что вдобавок ни один волос не может упасть с головы без воли Его, то тем самым вы оскорбляете Его еще больше, чем мы, отрицающие Его существование, вы низводите Его до уровня дикаря, людоеда, безжалостного и холодного экспериментатора!"

И тут нашему диссертанту становится стыдно.

А между тем необходимые данные уже собраны, и шеф отдал распоряжение прекратить эксперимент. Практически это значит нажать на кнопку аннигиляционной установки и превратить мини-вселенную на лабораторном столе в ничто. Но Николаев теперь уже не может просто взять да и прихлопнуть свой искусственный муравейник. Однако, не смеет он и ослушаться шефа: по инструкции экспериментальные цивилизации должны уничтожаться тотчас после достижения цели эксперимента. Поэтому Николаев подкидывает своим подопечным идейку расщепления ядерного ядра и умывает руки. Теперь их самоуничтожение - только вопрос времени. Но он не хочет сознательно торопить ход событий. Чтобы не видеть конца, он выходит в коридор покурить. "Все-таки для них каждая минута - это по-нашему год!" думает он.

И вот он не спеша дымит в коридоре. Мимо проходит Фимкин из соседней лаборатории.