Валерий Белоусов - Витязи из Наркомпроса

— Очевидное в доказательстве не нуждается, ага. То есть наш Вергилий подтвердил, что вы абсолютно правы! Но я тоже что-то не очень понимаю, зачем мы так петляем.

— Это не мы петляем, а Парца так петляет, мы-то идем себе строго курсом норд… а теперь, за Старожиловским кордоном, она течет, в общем и целом, правда, изрядно кривуляя, на северо-запад, пока не встретиться с Вадом. А вот этот самый Вад течет прямо в… не хочу этого слова произносить, но каламбур неплох… течет строго на север, параллельно железной дороге. Так вот, следуя вниз по реке, нам не нужно будет переправляться через текущие поперек нашего пути речки, не нужно пробираться через моховые болота… А на широте Яваса мы повернем от берега реки на северо-восток, и напрямик выйдем к нашей цели… Немного и осталось, с полсотни верст. Когда здесь лет через сто построят асфальтовое шоссе, то можно будет с ветерком доехать за какой-нибудь час!

— А как мы узнаем, что уже вышли на широту Яваса? — поинтересовался дефективный подросток. — А, я догадался. Мы воткнем в берег палку, замерим высоту тени ровно в полдень… а как мы тогда узнаем, что полдень уже наступил? Ведь хронометра у нас нет?

Актяшкин резко остановился. Потом, обернувшись, долго смотрел на дефективного подростка:

— Скажи мне, милое дитя, видел ли ты, чтобы я хоть раз что-нибудь куда-нибудь кому-нибудь втыкал?

— Так вы, дядя Филя, и компасом не пользуетесь… а, знаю, знаю! Вы идете по магнитным линиям Земли, как почтовый голубь, да?

— Вообще, я просто иду по земле. А широту посёлка Явас мы определим следующим строго научным методом: как только мы увидим, что справа от нас впадает в реку Вад речка Явас, значит, мы на на искомой широте! Потому что речка Явас протекает через благоуханные помойки посёлка Явас почти строго с востока на запад, то есть поперек нашего пути. Кроме того, если мы поплывем вниз по Ваду, все лагеря остаются у нас справа, они там, где растёт строевой лес, а не этот… э-э-э… утомительный камыш. А это нам на руку: прокул Йови, прокул перикуло!

— Вдали от Юпитера, вдали от опасности! — снова, совершенно машинально, перевел Бекренев. И вытер пот… Было душно и жарко, парило, как перед грозой… А с ног поднималась волна ледяного холода, видно, где-то, совсем рядом, били ключи…

— Стойте! — вдруг насторожилась Наташа. — Слышите? Там? Впереди? Кто-то в камышах возится… и хлюпает…

— Кабан? — встревожился Актяшкин.

— Пойду, что ли, посмотрю…, — сбросил с плеч мешок о. Савва.

— А почему вы? — обиделся дефективный подросток.

— Ну а кто же? Филе нельзя, без него мы тут все сгинем. Ты — малолетний вьюнош, Наташа — девица, Валерий Иванович… м-да… ему и подавно нельзя. Остаюсь я!

— Протестую! — возразил Бекренев. — Давайте, батюшка, соломинку потянем, чур, моя короткая…

Но батюшка, сам как малороссийский кабанюка, уже упорно пер вперед… И скоро вышел к болотному бочагу, в котором по хлюпающие ноздри завяз… Вовсе не кабан. А сам начальник Зубово-Полянского РО НКВД товарищ Мусягин Ф.К.

Конечно! То, что перед их глазами пускал в черной, зловонной болотной воде белые бульки именно этот верный рыцарь Партии и Революции (Наташа), он же местный сатрап (Бекренев), Дячка Няй-Няй (Филя), рекомый же, пастырь неправедный (о. Савва), а ровно волк позорный (дефективный подросток Маслаченко), они, разумеется, не ведали…

Просто перед ними, в черном, пронзительно воняющем тухлыми яйцами (ну, сероводородом) месиве тяжело ворочался человек в дочерна промокшей, заляпанной тиной военной форме… Учитывая местную специфику, вряд ли здесь можно было ожидать встретить лихого кавалериста или отважного летчика.

Человек то медленно, медленно погружался в трясину до самых своих пронзительно сиявших нечеловеческой злобой глаз, то, со стоном, вдруг приставая, раз за разом бросал своё тело к совсем недалёкому берегу, почти касаясь дрожащими кончиками пальцев, с которых тянулись нити черных, сгнивших водорослей, до тонкого ствола дрожащей всем телом болотной осинки… И каждый раз не дотягивался до спасения буквально чуть-чуть…

— Что же мы стоим?! — отчаянно вскрикнула Наташа. — Человек же гибнет, спасать надо!

— Тётя Наташа! — ухватил её за локоть дефективный подросток Маслаченко. — Знаете, звонит раз директор зоосада к пожарным: Спасите! Помогите! У нас в клетку со львами залез пьяный мильтон! А те ему и отвечают: Ещё чего, львы ваши, вот вы их сами и спасайте.

— Истинно рекоши, отрок! Устами сего невинного младенца, Наталья Юрьевна, глаголет истина! Без воли Божьей и волос с головы не упадет… а если бы была на то воля Его, то Он эту осинку-то поближе к оному посадил, логично? Или сразу послал бы ему сюда лестницу, как овна тучного пророку Аврааму взамен сына на жертвенник… Тем более, субъект оный вроде вовсе и не тонет, наверное, в хляби сей на чем-то там стоит, иначе давно бы утоп. Ну и пусть себе стоит и дальше. Пойдемте, не будем ему мешать!