Иштван Немере - Дело Килиоса

Значит, я был прав! Именно так планировал Килиос! Но… вместе с тем это означает, что… Килиос заметил смятение на моем лице и злорадно улыбнулся.

— Догадываетесь, инспектор? Конечно, вы не вернетесь в будущее, не сможете сообщить, что я все еще жив. Агенты Галапола начнут разыскивать вас и узнают, что вы с вашим приятелем, ликвидировав Рамиреса-Килиоса, пали жертвой безжалостного режима. Если одновременно с его гибелью и я исчезну из поля деятельности Галапола, я — выиграл. В следующий раз появлюсь только тогда, когда в моих руках будет власть и возможность преобразить этот мир! Но до того момента я должен раствориться в толпе. Бесследно исчезнуть, инспектор!

В его темных зрачках загорелся странный огонь. Ведь Килиос был уверен, что я — единственный свидетель, способный помешать ему в осуществлении планов. И этого свидетеля нужно было убрать. Я не мог предугадать, в какое мгновение он решится на последний шаг. Похоже, Килиос не собирался торопиться. Ему прежде хотелось насладиться моим поражением. И в этот момент я заговорил:

— Вам не скрыться, Килиос. Галапол никогда не примирится с потерей сотрудника. Потянут за одну ниточку, за другую и поймут, что Рамирес это не вы. Ведь кондитер здесь жил с самого рождения!

— К этому времени я буду уже далеко. Весь боливарский эпизод был нужен мне только для того, чтобы инсценировать собственную кончину. А сейчас все позади, и я уеду в другую страну. Спасибо Рамиресу, теперь в моих руках огромные средства: я завладел львиной долей государственного золотого запаса Боливарии. Я исчезну — и не останется ни малейшего следа!

«Я здесь, Рой!»

Восприняв телепатический сигнал, я без колебания скомандовал: «Действуй!», а вслух спросил:

— Вы бы удивились, если бы я заявил, что вы все равно проиграли? Что никуда уже не сбежите?

— Я только посмеялся бы, инспектор. Меня никто и ничто не остановит.

— Всю нашу беседу я записал на звуковой кристалл, Килиос. Микрофон у меня за лацканом пиджака. Можете полюбопытствовать… Приемник на улице, в моей машине…

В его темных глазах мелькнула растерянность. А я неторопливо продолжал:

— Разыскивая меня, агенты Галапола найдут и машину, и запись. Вот тогда-то и начнется настоящая охота, мой дорогой. Вы же знаете, что убийство соотечественника, да к тому же офицера Галапола, правительство не может оставить безнаказанным.

Он задумался.

«Куда подевался этот Баракс? — промелькнула у меня нетерпеливая мысль. — Он что, не понимает, что моя жизнь снова в опасности?»

Обливаясь потом, я продолжал:

— Сдавайтесь, Килиос. Поедем обратно в 31-й век, может быть, суд смягчит вам наказание.

— Десять лет на безлюдном острове? — он засмеялся. — Нет уж, предпочитаю скрываться. Но из происшедшего я извлек урок — никогда больше не появлюсь, это точно. Всегда оставаясь на втором плане, действуя из-за кулис, изменю мир. Стану вождем примитивных туземцев, жителей 20-го века. Завладею их наукой, их деньгами, даже их ядерным оружием…

Я приходил ко все более твердому убеждению, что Килиос нездоров. Нормальный человек ни за что не решился бы на такой шаг. А он взял со стула лучевой пистолет и направил на меня.

И тогда прозвучал голос Баракса:

— Не двигайтесь, Килиос!

Голос доносился со стороны дверей. Я не мог оглянуться, голова не поворачивалась. В поле моего зрения был только Килиос. Историк не подчинился приказу. Он мгновенно повернул пистолет и выстрелил. Мне было видно, как мигнул индикатор. Он стоял на отметке максимальной мощности. Это означало смерть!

Как ни в чем не бывало, Баракс шел к столу.

Шаг. Еще шаг.

Килиос судорожно дергал спусковой крючок. Он выстрелил еще четыре раза, прежде чем сообразил, что это ничего не дает.

— Сдавайтесь, или я приведу в действие дезинтегратор, — бесстрастно сказал Баракс, надвигаясь на испуганного Килиоса.

— Нет! — воскликнул беглец. — Я защищен силовым полем! Ничего твой дезинтегратор мне не сделает!

Баракс надвигался, не останавливаясь. Все его устройства были наготове в ожидании единственного подходящего момента. Бараксу будет достаточно тысячной доли секунды, чтобы нанести неотвратимый удар. Влияние вольтранса не ослабевало. Я все еще не в силах был пошевелить хотя бы пальцем. Мою волю сковывали путы крепче стали. Килиос прыгнул к столу.

— Ну, против вольтранса тебе не устоять, сукин сын!

Баракс невозмутимо надвигался. Напрасно Килиос увеличивал мощность аппарата, тщетно хлестал его пучком излучения. Лицо его исказилось: он понял, что бессилен. И в этот момент из пальца Баракса ударил тонкий луч лилового света. Раз, другой. И я почувствовал, что освобождаюсь от действия вольтранса.