Дарья Проценко - Компенсация

– Я знаю. Дьён, – Катя сложила руки на коленях и заискивающе посмотрела на мужа, – вы ждете от нас полной ассимиляции. Но ты же понимаешь, что этого не будет?

– Естественно. Но ассимиляция неизбежна, потому что мы будем давать вам больше, чем брать от вас. И не считай нас извергами. Ты уже какое – то время живешь со мной. Я к чему – то тебя принуждаю? Что-то запрещаю? Нет! И этого не будет. А если будет, то у вас есть координационный центр. – Дьён кивнул на планшет. – И зачем насильно вас встраивать в нашу систему? Пусть все происходит постепенно. Одно поколение, два, три. Ты же понимаешь, что наши потомки уже будут другими и не будут похожи ни на нас ни на вас. А ваш язык, литература, искусство, наука, все, чего вы достигли. Мы не будем этим разбрасываться. Учите, сохраняйте, лелейте. Все в ваших руках. Пока это не мешает нам.

«Вот этого – то я и боялась…»

Больных и раненых оказалось много. Марина Сергеевна подняла все списки по соседним районам.

– Операция будет локальной, – предупредил Катю Дьён. – в крупные города нам соваться незачем. Здесь и так есть все, что нам нужно.

Он не стал сообщать, что многие крупные города перестали таковыми быть. Женщин там осталось мало, поэтому и разворачивать там эвакуационный пункт было невыгодно с точки зрения временных и ресурсных затрат.

Дьён видел, что Катя злится. Она ухватилась за идею Марины Сергеевны и теперь лихорадочно пыталась спасти всех, но Дьён остался непреклонен, и в своих раскладках исходил из возможностей медлаба звездолета.

– Но вы же можете! – твердила на совещании Катя.

– Успокойся. Ты переоцениваешь наши возможности.

– Но если постепенно…

Ладьёры переглянулись. Дьён промолчал. Он уже научился понимать, что в тех ситуациях, где в дело вступают эмоции, доказывать землянке что-либо бесполезно. Поэтому просто проигнорировал недовольство Кати.

– Ладжос, что у вас?

– Мы с Мариной провели первичные корреляции заболеваний. Большинство болезней и травм мы можем вылечить практически сразу. Проблема только во времени и доступности регенераторов. Поэтому организуем транспортировку, а дальше уже будем разбираться.

– Что с пунктом эвакуации?

– В данном населенном пункте, эвакуация будет развернута вот на этом поле. – Матьяс активировал голографическую карту. – Мы проверили, там никого не бывает, а если кто и забредет, то сумеем отпугнуть. Периметр будет охраняться.

– Осталось только придумать правильное обоснование. У меня есть кое-какие идеи, – сообщил Вираг. – Надо найти подобные приказы или официальнее распоряжения местных властей. Используем форму для того, чтобы написать наше содержание. Женщины придут сами и уже с вещами. Тут до сих пор действует режим чрезвычайного положения. То есть все напряжены, исполнительны и дисциплинированы. Хотя, накладки неизбежны.

«Не ищи сложностей там, где их быть не должно…» – вспомнил Дьён слова Рико.

– Хорошо, – кивнул он. – Рьём, подготовьте текст распоряжения, Матьяс, а вы с техниками придумайте, как его донести до землянок. Проверьте, можно ли использовать коммуникаторы. И разберитесь со временем, чтобы не было столпотворения. Потом мне доложишь.

– Есть еще кое – что… – сказал Вираг. – насчет критериев отбора…

– Э! – оживился Гьюри. – Все критерии специально разрабатывались Управлением социума и колонизации и утверждены еще до отлета с Ладьё, поэтому давайте в данном вопросе без самодеятельности!

– А что с критериями? – уточнила Катя. – Я в данном случае лицо заинтересованное. Нельзя забирать замужних или женщин с детьми!

– Это само собой разумеется. – подтвердил Вираг.

– Но необходимо учитывать уровень образования, профессию, внешность, поднять личные дела… – горячился Гьюри.

– И не мечтай! – оборвал его Дьён.

– Главное, что нам необходимо учесть, так это возраст. – спокойно сказал Вираг. – я предлагаю исключить из отбора возрастную группу с 20 до 30 земных лет.

– Почему? – удивилась за всех Катя.

– Это просто рекомендации. Но, изучив поведение и психологию землянок, я считаю своим долгом сообщить, что в данном возрасте, а именно с 20 до 30 лет, они слишком амбициозны и принципиальны в отстаивании своих убеждений. Будет сложно с ними работать.

– Это уж скорее до двадцати у нас максимализм… – пробурчала Катя.

– Ты ошибаешься, – возразил Вираг. – До двадцати вас еще можно переубедить. А после тридцати вы и сами этого хотите.