Ирина Ванка - Секториум

— Здесь можно жить, — гордился хозяин. — Можно перелететь на Мигену, но делать там, по большому счету, нечего.

— А сколько времени, — спросила я, — эта машина потратит на перелет к Лунной Базе?

— Думаю, лет пятьсот, — сказал Адам, и смысл проживания в этом летучем дворце отпал сам собой.

«Надо искать работу, — настраивала я себя. — Любую. Желательно, хорошо оплачиваемую. Чтобы не просить у сигов милостыню, не брать в долг, а предложить им добавить к моей честно заработанной копейке недостающую пару миллионов. Это же совсем другой подход, — думала я. — Пусть я заработаю на мешок, с которым пойду побираться, так все же лучше, чем побираться с пустыми руками». Исполненная решимости, я в который раз набросилась на транспортный департамент. Я выразила готовность чистить сортир в дальнобойном корабле. Особенно, если этот сортир полетит к Земле. Но подобные заведения в серьезном транспорте не нуждались в чистке.

Работа пришла ко мне сама, когда я отчаялась. Когда стала посмешищем для детей и позорищем для самой себя. Работа нашла меня через объявление, которыми я бомбила блазианскую информационную сеть. Со мной связался вежливый бэт-сигириец, а я не поняла, о чем идет речь. Сначала он спросил, как я переношу излучение Красного Солнца? Потом предложил познакомиться лично.

— Зачем? — удивилась я.

Если бы мой собеседник не был исключительно вежлив и тактичен, я бы сразу послала его загорать… под этими самыми лучами. С какой стати меня, психоватую неудачницу, тиранить вопросами? Потом до меня дошло, что он говорит о работе. Сначала я неистово радовалась. Потом растерялась: работать с бэтами под Красным Солнцем… Неожиданно. Даже чудно.

Контора, пригласившая меня на работу, находилась в экваториальной зоне, в башне над подземным заводом, производящим микропроцессоры и прочие комплектующие, в том числе для транспортного оборудования. Красные лучи пронизывали башню насквозь, но мне разрешили работать дома, только иногда являться в офис на инструктаж. Я стала девятым членом команды и узнала, что девятка — для бэтов счастливое число. Контора занималась отладкой программных кодов непосредственно для конвейера. Технологический процесс был архисложным. Задачи менялись часто, и машина-кодировщик иногда ошибалась. В результате происходили сбои. Контора Сэпы, — так звали моего нового начальника, — являлась звеном в длинной цепи контроля.

— В тридцати процентах случаев, — объяснил мне Сэпа, — автоматика может найти причину сбоя сама. Мы повышаем процент, как можем. Абсолютной гарантии нет никогда.

Сэпу заинтриговала моя способность видеть гармонические аномалии, «сечь халтуру», как выразился бы Миша. Научно это свойство психики называется «дисгармонической аллергией» и крайне редко встречается у сигирийских рас. Мне предложили просмотреть длинные ряды символов и выделить участки, вид которых вызывает у меня «аллергию».

Подобную работу я делала в Секториуме не раз, о чем, собственно, свидетельствовало резюме. Особенного эффекта она не давала, но Сэпа пришел в восторг: двадцать процентов вероятности попадания! Без опыта! Без понятия о машинных языках! «Прекрасно!» — сказал он. С тех пор ежедневно на мой домашний компьютер приходили файлы с работы, и я, запершись в комнате, до головной боли высматривала материал. Иногда меня вызывали в офис для консультаций. Точнее, для учебы. Бэты нашли способ записывать в мозг информацию, которую человек все равно не усвоит, а для работы пригодится. Информация записалась, но на производительность труда не повлияла, и от меня отстали. Теперь меня звали в офис только для работы с файлами, которые пересылке не подлежали. Мне устроили рабочее место под крышей, где излучение не было таким пронзительным, надели на глаза фильтр. Коллеги беспокоились о моем самочувствии, но я привыкла и к свету, и к тому, что в местах обитания бэтов нечем дышать, так как кислорода они потребляют меньше, чем земляне и альфы. Да и к самим бэтам я тоже привыкла.

Прошло полгода и я привыкла ко всему, что меня окружало. Коллеги стали казаться мне необычайно милыми существами. Их серая кожа под Красным Солнцем приобретала приятный розовый оттенок, а моя становилась прозрачной. Они все были на голову ниже меня и говорили так тихо, что у меня непроизвольно обострился слух. Бэта-раса на девяносто процентов состояла из женских особей, и я, честно говоря, не понимала, чем их мужчины отличаются от женщин. Спросить было стыдно. К счастью, в языке «сиги» отсутствовало обращение мужского и женского рода. Или, наоборот, к сожалению, потому что я не знала, с женщинами работаю или в смешанном коллективе? Все бэта-сиги казались похожими друг на друга, только поработав с ними, я стала замечать разнообразие лиц и фигур.