-- Среди политоров есть еще так называемые геллы, а также -- моро, -сказал Карпий.
-- Это разные народы вашей планеты?
-- А что значит "народы"?
Папа пояснил, что на нашей планете очень разные народы и многие говорят на разных языках.
-- О, у нас не так, не совсем так, -- сказал Карпий. -- У нас планета относительно невелика, ее занимают только политоры, и язык у всех общий. Исключение составляют моро -- это древнее, дикое племя, несколько племен, они упорно живут вне всякой цивилизации, в основном -- охотой, прячутся в далеких скалах и лесах, их не очень много и у них свой язык.
-- А геллы? -- спросил папа.
-- Геллы -- это политоры и говорят с нами на одном языке...
-- Но их вы почему-то отделяете от себя?
-- Да, они особые. Но лучше о них не говорить, лучше их увидеть!
-- Но они тоже могут относиться к древнему или очень древнейшему роду? -- спросил папа.
-- О нет. Их это совершенно не интересует. Вполне вежливо папа снял эту тему.
-- А эти аппараты, ну, с помощью которых говорим мы с вами сейчас, созданы для разговоров с моро?
-- Частично. Мы почти не сталкиваемся.
-- Но не для нас же вы их изготовили? -- сказал папа.
-- Как вам сказать, если вы не знаете других цивилизаций, то мы немного знаем.
-- Немного?!! Ничего себе! -- Я опешил.
-- Да, пару ближних планет. Аппараты созданы для общения с их жителями. Цивилизованными их не назовешь. Они выполняют для нас там, у себя, разного рода работы. Впрочем...
-- Когда мы прилетаем? -- спросил папа.
-- После этой ночи.
-- Тогда, -- папа встал. Я -- тоже. -- Благодарим за ужин. Тотчас же появился еще один политор.
-- А, Рук покажет вам вашу комнату. Желаю вам всех удобств и долгой жизни.
Мы поклонились и пошли за а, Руком.
Каюта оказалась почему-то круглой, но уютной. Несмотря на все события, я чувствовал, что клюю носом.
-- Что-то странное у них происходит, -- сказал папа.
-- "Странное" на чей взгляд?
-- На наш. А на их -- что-то обычное, но они, кажется, понимают, что, возможно, не совсем обычное вообще. Спи.
-- Ага, -- сказал я, снимая с Сириуса все причиндалы и засовывая его к себе под одеяло. -- Спокойной ночи.
-- Все, -- прошептал папа.
-- У тебя блочок для сигнализации с "Птиля" с собой? Вдруг...
-- Да, -- шепнул он. -- Спи.
8
Мы проснулись, когда было уже светло; какая-то быстрая улыбка, еще сонная, что ли, пробежала между нами и испарилась: лицо папы стало снова жестким, суровым. Все случившееся разом навалилось на нас.
Я потыкал кнопки, подергал ручки телека -- он засветился, и мы увидели лицо улыбающегося Карпия. Изображение было -- стерео, надо же! Но это был коммуникатор, а не телек.
-- ... Надеюсь, спалось хорошо, сейчас принесут завтрак. Тихо вошел а, Рук с завтраком на подносе, едва заметно приветливо кивнул и поставил завтрак на стол.
-- Долгой жизни, -- сказал он.
-- Спасибо, -- сказал папа. -- Кто у вас, кроме вас, есть на Политории? Мать, отец?
-- Я, жена, сын, -- а, Рук улыбнулся.
-- А что они делают?
-- Я -- тут, жена учит детей искусству планирования, сын... маленький, еще не планирует. Живем в столице, в Тарнфиле.
-- А что, собственно, ваши дети планируют? -- В голосе папы было удивление.
-- О! Вы сами увидите! -- И он быстро удалился.
Опять мы поели какой-то красненькой травки с соусом, кубиков вроде вчерашних, но другого вкуса, куриного, что ли, попили густого сока. Морса этого.
С низким поклоном и традиционным -- "долгой жизни" появился Карпий, но один, без Ол-ку, и сказав: "Почти прилетели", жестом предложил нам следовать за собой, покосившись на Сириуса, но тот уже был в наморднике и на поводке.
В коридоре мы бодро тронулись за Карпием, полкоридора скоро перешел в движущуюся панель, мы ехали не только прямо, но и делали повороты, кругом сновали политоры, мчались быстро в обе стороны, почти бежали, несмотря на движущиеся панели, все они были в синих формах экипажа корабля, и каждый делал нам короткий поклон головой, причем было ощущение, что один их глаз по долгу службы глядел на Карпия, а второй -- на нас, более любопытный; я обернулся -- те, которые проскочили нас, не оборачивались, им это было не нужно -- третий глаз на затылке прекрасно нас видел. Представляю, что было бы с нами в школе, если бы наши педагоги, что-то чертя или пиша на доске, могли при этом смотреть на нас, не оборачиваясь. Бр-р!
В очередной раз наша панель повернула и у стены ушла в пол; мы сделали несколько шагов вправо к огромному иллюминатору и замерли: шла медленная посадка, и вся их столица Тарнфил и природа вокруг города были сносно видны под лучами солнца. По границам космодрома и редким строениям я понял, что мы, конечно же, на окраинах Тарнфила. Сам город был виден чуть хуже в утренней дымке, но и так было ясно, что строения вблизи космодрома были не специальными сооружениями, а просто домами: такие же точно были и вдали, в самом городе. Разобраться толком в этих домах я сейчас не мог, одно лишь было ясно (оказалось потом, что я не ошибся): дом -- это большей или меньшей длины относительно тонкая, сужающаяся кверху башня, и на башню, как на пику, были "нанизаны" большие шары, два, три, восемь шаров, каждый, казалось, чем выше, был меньше в диаметре предыдущего.
Читать дальше