Антон Алеев - Синдром Икара

– Никакой, – Кежич покачал головой, – Это отвлечённое рассуждение… Послушайте, Ян, я не могу удержаться, чтобы не спросить… Не знаю насколько это уместно и этично…

– Валяйте уже.

– Там… На Марине… Когда всё произошло… Вы уж извините, но почему вы побежали вперёд? Что вами двигало? Всё о чём вы мне скажете, разумеется, будет относиться к врачебной тайне и я никому…

– Дело не в этом, – перебил Вайс и тут же непроизвольно у него перед глазами запрыгали вспышки. Мириады крошечных молний, долбивших изрытую поверхность планеты. Разряды, освещающие сполохами изъеденную разрезами рвов землю. Жуткий вой в аудиофильтрах от ураганного перемещения атмосферных масс. Тогда ему казалось, если на поверхность Марины посмотреть с высоты птичьего полёта, то можно увидеть ухмыляющееся щербатым ртом уродливое лицо.

Странно, он спросил «что двигало?». Ни «почему?» или «зачем?», а «что двигало?».

– А это у вас, простите, профессиональный интерес?

– Упаси бог, – Мирослав отрицательно замахал руками. – Использовать вас в качестве пациента – увольте! Я так… С общечеловеческой точки зрения.

По-человечески, подумал Ян. Все мы хотим, чтобы было по-человечески. Но там, на Марине, человеческого было ничтожно мало. И оно, человеческое, не помогло. Ни мне, ни, тем более, Мак-Грегору.

– Я не знаю, что вам сказать, Мирослав. Вот честно – не знаю. А если скажу официальную версию, то вы ведь не поверите… И не потому, что я там чудовищно рефлексирую из-за этого инцидента или ещё что-нибудь в этом духе… Просто всё, что касается Марины – это отдельная тема. И ей очень тесно в общечеловеческих рамках.

– Хм, – протянул Кежич несколько озадаченно.

– Космос не любит нас, – сказал Ян, после некоторой паузы. – Это противоестественная человеку среда. Она не приспособлена для жизни таких организмов. Во всём виноват лишь наш неуёмный антропоцентризм. Мы вторгаемся в область, где нас никто не ждёт. Никто не просит нас туда продираться, понимаете? Пространство нас отторгает. Но нам для чего-то нужно раз за разом, с упрямством раненого осла, это делать. Лезть на рожон, поигрывая безрассудностью. Не понимаю!

– Что тут понимать? Естественная тяга к познанию…

– Ну да, синдром Икара.

– Вы слишком пессимистичны, Ян. Процент неудач ничтожен по сравнению с достижениями.

– Не смешите меня. То, что вы стыдливо называете «неудачами» на самом деле прерванные жизни. Это самые что ни на есть реальные трагедии человечества.

– Мне не нравится ваше сегодняшнее настроение, – Кежич прищурился и осуждающе глянул на коллегу.

– Мне и самому не нравится, – признался Вайс. – Вон, нам туда, мы почти добрались.

Коридор закончился, они прошли через магнитные стеклянные двери и оказались в блестящем приёмном терминале. Пока Вайс оглядывался по сторонам, Кежич пообщался в регистратуре с миловидной блондинкой в форменном халатике и уверенно увлёк Яна к лифту.

– Кабинет заведующего на пятом этаже, – шепнул он, – Не думаю, что нас там ждут с распростёртыми объятьями, но, надеюсь, чтобы прорваться, нам не придётся брать в заложники секретаршу!

3.

У заведующего отделением карантина было отдуловатое круглое лицо с неприятными прожилками тонких синих капилляров на щеках, редкие жидкие волосы, едва прикрывающие лысую макушку и толстая морщинистая шея.

Он сидел в кресле за большим столом и сосредоточенно крутил старый чернильный стилус между пальцами, пока Кежич излагал их с Вайсом полномочия.

– А что тут неясного? – хриплым голосом произнёс он, когда Мирослав замолк.

– Ровным счётом ничего, – сухо сказал Вайс. Недоброжелательность заведующего раздражала. – Но существует предписание, что официальные лица, вне зависимости от занимаемой должности обязаны всячески способствовать деятельности сотрудников управления службы Космической Безопасности, и в особенности представителям её Отдела Дознания, – он небрежно указал на себя пальцем, – В противном случае…

– Я и не собирался вам препятствовать, – поспешно сказал доктор Моррис, – Я к тому, что случай довольно заурядный.

– Заурядный? – вклинился Кежич, – То есть вы постоянно наблюдаете таких пациентов?

– Каких таких? – снова ощетинился заведующий, – Налицо острое психопатическое расстройство, обусловленное синдромом Гауди-Михельсона. У космолетчиков такой синдром не редкость!

– Всё так просто?

– Насколько я могу судить по анамнезу и предварительному осмотру – да.