Марк Вевиоровский - Концерт Патриции Каас. 4. Недалеко от Москвы. Жизнь продолжается

– И тебе не страшно быть таким судьей?

– Бывает страшно, Владимир Альбертович, и часто. И это меня мучает – насколько я прав …

– Я тебя никогда не расспрашивал об этих твоих способностях и не очень представляю, что ты реально можешь. Например, этот Анциферов. Как ты это делаешь?

– Это объяснить трудно … Но есть приемы различных восточных систем борьбы, приводящие к остановке сердца или еще чему-нибудь смертельному при прямом контакте … Это просто, хотя и немного сложнее, чем просто снятие информации. Частенько я могу каким-то образом узнавать, что хранится в памяти этого человека … Например, как Вера Николаевна «создала» своего мужа, как она пытается «создать» дочку …

– А ко мне в голову ты лазил?

– Нет, Владимир Альбертович, и вообще это дело весьма утомительное … и я бы сказал малоприятное.

– В какой же мере я могу рассчитывать на твою помощь с использованием твоих особых способностей?

– Сами решайте … Думаю, что афишировать это не следует.

– Я тоже так думаю. Но с наркотиками ты при случае можешь продолжить? Или у тебя есть прогноз об очередных напастях?

– С наркотиками – вопрос сложный, это следует обсудить особо. А сейчас набирает силу несколько национальных группировок мафиозного толка, с разведкой, боевыми группами, легальным прикрытием … Например из внешне безвредных мелочей через короткое время даст о себе знать корейская мафия – организованная преступность в виде подпольных телефонных переговорных пунктов. Через пару лет это будет очень заметно.

– Вы у себя этим занимались? А возможность прослушивания вашей системы связи?

– Очень мала. Но мы проверяли нашу систему радиосвязи на устойчивость к сканерам – пока мы недоступны. Ну, а распознать элементарную подмену телефонного номера можно на любой АТС. Было бы желание …

– Говорят, что для этого нужна очень дорогая аппаратура.

– Неправда. Мы проверили – можно это делать очень простым способом. Такой прибор для АТС сделать ничего не стоит.

– Значит, большие деньги?

– Думаю, что да. И много заинтересованных.

– Ты мог бы раскрутить это?

– Только в том случае, если вы укажите мне уровень допустимого немедленного наказания и разрешите это. И никто не будет мешать мне.

– Много жертв будет?

– Возможно, поэтому так важен уровень – я могу выйти на самый верх, а там … Слишком высоко выходить опасно … Но, думаю … и к большому сожалению, в ближайшем будущем все же придется …

– Когда будешь готов – скажи мне. Как обстоят дела в твоем банке? Как я понял, что ты хочешь подбросить Вере консультанта по банковскому делу?

– Да, хочу. Мне представляется, что их банку недолго остается жить … А с нашим банком … Думаю присоединить банк Бганцева к нам в качестве филиала … А еще поиграть с заграничным банком, создать филиал с его долевым участием … Полностью независимый от Госбанка и других властных дураков… В этом мне может помочь присоединение банка Бганцевых …

– Прорабатываете? Думаешь, во Франции?

– Возможно, хотя там много минусов, в том числе их связь с партией. Лучше тихое государство, незаметный банк, традиционное законодательство … Но не Швейцария. Возможно Монако, Белиз, Люксембург, Лихтенштейн или Скандинавия …

– Хорошо. Подъезжай, обсудим. Закрытое территориальное объединение ты создал, особую экономическую зону утвердят буквально днями, собственный банк … Что тебе еще надо для развития института и города?

– Стабильность. Скоро это станет основным и главным во всех делах, и в политике тоже. Еще не все это понимают, но скоро поймут.

– Статьи дохода?

– Наш колхоз во многом обеспечивает город продуктами, продажа синтетического горючего покрывает потребности транспорта, продажа особочистых металлов, черных алмазов и изделий из них дает деньги на инфраструктуру и социальное обеспечение. Плюс заказные продукты … Развиваем программирование на заказ – уже есть контакты. Да если хотя бы половину тех денег, что конфискуются по нашим наводкам – то можно было бы покрыть расходы в «Солнечном», а там нужно много денег …

– В политику не думаешь податься? В Государственную Думу?

– Зачем? Там ничего не решают, а только болтают. Лет через пятнадцать – двадцать, не раньше, там начнут появляться реальные политики. А власти мне и здесь хватает.

– Мне показалось, что Василий Васильевич сильно сдал.

– К сожалению, это так. Мы стараемся быть все время там, обедаем у них, Ульяна фактически живет у них и ухаживает, как за родными.