Кирилл Берендеев - Пришельцы. Сборник фантастики

Больше я туда не ходил, компетентные органы, до поры, до времени, старались не проявлять активности, как бы на них ни давили родичи пропавшего. Я хотел обратиться к своим, но вовремя спохватился. Ситуация с исчезновением выходила больно странная, а все странное в нашей конторе, имело свойство кончаться скверно. Потому насел на гипнолога.

Стася, успокоившись, отправила мужа на сеансы к очередному доктору наук, из которых первые три закончились безрезультатно. Подсознательно мне нравилось это куда больше, чем хоть какой-то успех. Но гипнолог не сдавался, уж не деньги, а собственное имя вынуждали действовать, куда решительней, так что четвертый день оказался прорывным. Прохор вспомнил то, что… да, лучше б он этого никогда не делал.

Гипнолог, вышедший вслед за Кондратьевым и наткнувшийся на меня в приемной, пробормотал что-то о фантомах, иллюзиях и попытках уйти от содеянного, а затем, ушел в кабинет. Попытался закрыться, но я вломился следом.

– Иннокентий Борисович, что вы узнали? Я не хочу сейчас тревожить своего товарища, но мне важно знать.

– Зачем? – одними губами спросил гипнолог. – Мы не одолели и четверти пути, пациент строит забор из фантомов, причем, столь пошлых и противоречивых, что я… нет, я даже не буду говорить с вами о них.

От прямого и даже кривого ответов он уходил старательно, подобно опытному адвокату на процессе. Я только успел заметить лист бумаги, где рукой Кондратьева, изображались какие-то странные рисунки, изображавшие футуристический интерьер. Подпись под ним разглядеть я не успел, гипнолог все убрал в карточку пациента. И выдворил меня.

Обратно Прохора я вез сам. Не знаю, почему Стася, за глаза называла его увальнем, да и в глаза иной раз, тоже. Подобного за моим приятелем никак не водилось, да, несмелый, скорее, осторожный с рождения, довольно замкнутый, не всегда быстро принимающий решения, но остроумный, приятный человек, с которым приятно общаться человеку, продравшимся через его преграду изначального недоверия к чужакам. Своим он отдавал себя охотно.

Может, Стася так и не смогла войти в его круг? Нет, вряд ли, даже мне они казались симпатичной, самодостаточной парой. Куда третьему уж точно лучше не лезть, даже с самыми благими намерениями. Разве что, в экстренных случаях, вот таких, как подобный.

Полдороги Прохор молчал, затем вдруг выпалил:

– Бред какой-то видел. Не поверишь. Три дня без толку смотрел на лист бумаги, а сегодня будто прорвало. Сон видел, не пойми что, а не сон. Будто иду по скверу у метро, где, собственно и потерял память, и вдруг меня останавливает некто, какая-то тень, просит подойти. Так убедительно просит, что я… я подхожу, – он сглотнул ком, подступивший к горлу, – подхожу, значит, и как проваливаюсь в нее.

– В тень? – уточнил я, сворачивая на Чистопольскую. Через два светофора, будет их дом: заурядная десятиэтажка, среди квартала себе подобных.

– Именно. А после… черт, будто, напился. Свет со всех сторон, потом какие-то помещения, не пойми что. Скругленные окна, странная обстановка, мобили под потолком разные, мебели нет, вместо нее… приборы в стенах, что ли. Как будто я на звездолет попал, такое ощущение.

Сердце екнуло. Я сбросил скорость, оглянулся. Прохор смотрел на приближающийся светофор.

– Нет, правда, – продолжил он. – Помню еще, как меня несло мимо всего этого в дверь, а она возьми и распахнись во все стороны, как… как объектив старой фотокамеры. Помнишь, у тебя такой был, «Зенит», кажется. Пленочный еще.

Он болтал, а я все замедлял и замедлял скорость. Пока не остановился в нескольких метрах от перекрестка. Включил габариты.

– Слушай, – наконец, произнес, едва подбирая слова. – Ты об этом никому не говори.

– Да упаси боже. Бред ведь. Чего только спецы по мозгам у простого человека не увидят.

– Даже жене.

– Да Стася первой меня на смех подымет. Опять увальнем называть станет. Зачем мне это?

Я кивнул, он прав.

– И больше ни ногой к гипнологу. Если что вспомнишь, лучше мне скажи.

Прохор улыбнулся.

– Ты-то меня выслушаешь, не посмеешься. Я тебе доверяю. Вот только Стася. Она заплатила за десять сеансов, а мы и половины…

– Не ходи! – рявкнул я. Прохор смотрел на меня с удивлением. – Я серьезно. Побереги мозги лучше. Сам видишь, какая дрянь лезет. – он кивнул, соглашаясь. – Вот именно. Говори жене. Что пошел, а сам… да хоть ко мне приходи. Посидим пообщаемся, пива попьем.

– Добро, – снова улыбнувшись, ответил Прохор. – Ты давно меня пивом от жены не сманивал.