Кейт Лаумер - Берег динозавров [Империум. Берег динозавров. Всемирный пройдоха]

И вот, наконец, мы достигли цели. Так как мы все время поднимались вверх, очевидно, это помещение находилось в верхних этажах здания. Зал имел форму неправильного круга с куполообразным потолком. Вдоль грубо обработанных стен виднелись темные ниши. Стоял ужасный запах навоза. Это помещение больше напоминало стойло, чем человеческое жилище. У меня возникло желание оглянуться и, может быть, в последний раз посмотреть на туннель, из которого я только что вышел.

В некоторых нишах возле входа в туннель лежали какие-то кучи ветоши. Вдруг одна из них зашевелилась и я понял, что это живое существо, невероятно старое, являющееся представителем той расы, которая пленила меня. Мои охранники подтолкнули меня к этому ожившему трупу. Сейчас они вели себя гораздо скромнее, как будто в присутствии очень уважаемых людей.

В скудном свете, пробивавшемся из отверстий в потолке, я увидел как рука, похожая на одетую в серую перчатку, клешню, поднялась в конвульсивном движении и начала ворошить скудную растительность на груди старца. Теперь я разглядел его глаза: тускло-голубые, они были наполовину закрыты опущенными веками. Не мигая, они в упор рассматривали меня. Ниже, из больших ноздрей торчали пучки седых волос. Рот был тонкий, с поджатыми губами. Остальная часть лица была маской сальных седых волос, с которых выпирали невероятно большие уши, розовые и голые. Вздохнув, я едва не потерял сознание от запаха гниющего мяса.

Старец издал каркающий звук. Я подождал реакции своих телохранителей, и она не замедлила проявиться. Один из них основательно тряхнул меня.

— Простите, ребята, но я ничего не понимаю, — как можно умоляющим тоном проговорил я.

Старец подскочил, как будто его толкнули горячим железным прутом. Он что-то заверещал, указывая все время на меня. Потом начал прыгать, с невероятной для его возраста энергией, продолжая пронзительно кричать что-то на своем языке. Внезапно он остановился и что-то показал рукой, так как один мой охранник почти вплотную подтолкнул меня к нему. Я смотрел в его голубые глаза, столь же человеческие, как и мои. Глубоко посаженные на этом карикатурном лице. Видел поры кожи на носу, величиной со спичечную головку. Видел струйку слюны, которая стекала из приоткрытого рта на подбородок…

Внезапно старец отвернул голову и бросил несколько фраз. Когда он закончил, откуда-то слева раздался тонкий голосок. Я обернулся и увидел, как еще одна куча тряпья зашевелилась в одной из ниш. Мои стражники подтолкнули меня к этому старцу, еще более уродливому, чем первый, и держали там до тех пор, пока тому не надоело меня рассматривать. Пока этот долгожитель меня рассматривал, мой взгляд упал на нишу, расположенную несколько выше остальных. В сумраке, я с трудом разглядел торчащие ноги скелета, пустые глазницы черепа, массивные челюсти и тонкую кожаную полосу, все еще охватывавшую шейные позвонки. Видимо, высшие посты в этом храме были пожизненными.

Резкий рывок за руку вернул меня к действительности. Старец рядом со мной заверещал. Он раздвинул губы, обнажая старые желтые десны — язык похожий на розовый носок, набитый песком, задергался, извергая оглушительный визг. Это разбудило еще двух старейшин — с нескольких сторон послышались оглушительные вопли и карканье. Мои охранники подвели меня к следующему старику — древнему толстяку с большим волосатым животом, на котором огромные черные паразиты прокладывали себе дорогу, как гончие, потерявшие след зверя. У этого даже остался один зуб — кривой и желтый клык длиной в дюйм. Он показал мне его и издал какие-то хлюпающие звуки. Затем, отклонившись назад, он резко подался вперед и ударил меня рукой, длинной как портальный кран. Мои телохранители вовремя подхватили меня, не дав упасть на камень пола. Я мысленно поблагодарил их за такую заботу. Несмотря на свой солидный возраст, старик вполне мог бы свернуть мне шею, если бы удачно попал.

Услышав ворчливый звук, идущий из ниши, расположенной высоко в темпом углу, мы направились к ней. Оттуда сначала показалась рука, на которой недоставало двух пальцев, а затем я увидел половину лица, уставившегося на меня. Были видны шрамы и голые кости в том месте, где должна была бы быть правая щека. Глазница правого глаза была на месте, но она была пуста. Рот, у которого не хватало правой половинки, плотно не закрывался, что создавало впечатление вечной улыбки, которая была столь же ужасна на этом лице, как стрижка пуделя на гиене…