Кейт Лаумер - Берег динозавров [Империум. Берег динозавров. Всемирный пройдоха]

— Но почему же вы не пришли ко мне в открытую? Способ, который вы избрали, хотя и смелый, но чрезвычайно опасный. Но, должно быть, вы узнали, что меня окружают вероломные предатели, и боялись, что враги мои не допустят вас ко мне.

Казалось, что он так нетерпеливо хочет понять странности моего поведения, что сам же отвечает на поставленные им вопросы. Наступил удобный момент рассказать о тех двух агентах Бейла, у которых были полные дипломатические удостоверения и которых подвергли избиению, пыткам и в конечном итоге — убили. Этим я хотел несколько пролить свет на противоречивость характера диктатора.

— Я помню, что двум нашим людям, посланным к вам год назад, был оказан не очень теплый прием, — заметил я. — У меня не было уверенности в том, как примут меня. И поэтому мне пришлось повидаться с вами лично, без свидетелей, лицом к лицу.

Лицо Байарда вытянулось.

— Два человека? — протянул он. — Я ничего не слыхал ни о каких послах.

— Их сначала встретил генерал-полковник Янг, — сказал я, — а в последствии с ними имел беседу лично диктатор.

Байард покраснел.

— Тут есть один пес из разжалованных офицеров, который возглавляет банду головорезов, совершающих налеты на ту жалкую торговлю, которую я в состоянии поощрять. Вот его-то имя — Янг. Если это он сорвал дипломатическую миссию, присланную из вашей страны, я приложу все усилия, чтобы его изловить и подарить вам его голову.

— Говорили, что вы сами застрелили одного из них.

Байард вцепился в поручни кресла, смело глядя мне в лицо.

— Я клянусь тебе, брат, честью семьи Байардов, что до этого момента я ничего не слышал о ваших посланниках, и что никакими своими действиями я не причинял им никакого вреда.

Я верил ему. Теперь многое стало интересовать меня. Он, казалось, был искренним, приветствуя союз с цивилизованной державой. И все же я сам видел кровавую бойню, учиненную его налетчиками во дворце, и атомную бомбу, которую они пытались там взорвать.

— Очень хорошо, — сказал я, — От имени моего правительства я принимаю к сведению заявление, но если мы договоримся с вами, какие гарантии будут нам даны, что налеты и бомбардировки больше не повторятся?

— Налеты? Бомбардировки? — он в недоумении смотрел на меня.

Наступило молчание.

— Слава богу, что вы пришли ко мне ночью, — сказал он. — Теперь ясно, что контроль за происходящим выскользнул из моих рук.

— Было семь налетов, четыре из них сопровождались атомной бомбардировкой, и это все только за последний год, — кивнул я головой. — Самый последний был менее месяца назад.

Его голос стал страшным.

— По моему приказу каждый грамм расщепляющих материалов, о существовании которых мне было известно, был захоронен в море в тот же день, когда я основал это государство. Я знал, что у меня на службе немало предателей, но что есть безумцы, которые снова начинают этот ужас, даже представить себе не мог!

Он обернулся и уставился на висевшую на противоположной стене картину с изображением солнца, играющего в листве деревьев.

— Я дрался с ними, когда они сжигали библиотеки, плавили алмазы работы Челлини, топтали Мону Лизу в руинах Лувра. Я спасал один фрагмент там, другой осколок здесь, всегда говоря себе при этом, что еще не слишком поздно. Но годы проходили и не приносили перемен.

Наступил крах промышленности, сельского хозяйства, семьи. Даже среди лежавшего вокруг нас изобилия, людей заботили только три вещи: золото, спиртное и женщины.

Я должен признаться, что уже почти потерял всякую надежду. Я пытался возродить дух восстановления, чтобы избежать того дня, когда опустеют разграбленные склады, но это все было тщетно. Только мое жестокое военное правление удерживает этот мир от полной анархии. Повсюду вокруг меня сильное разложение. В моем собственном доме, среди ближайших советников, я только и слышу разговоры о дальнейшем вооружении, карательных экспедициях, подавлении, возобновлении войны с остатками человечества, живущими за пределами нашего островка порядка. Напрасная война, бессмысленное сверхгосподство ныне мертвых наций. Они надеялись потратить наши скудные ресурсы на дальнейшее уничтожение любых следов, которые могли остаться от достижений человечества, только для того, чтобы склонить их перед нашей верховной властью.

Когда он посмотрел на меня, я вспомнил выражение «лучезарный взгляд».

— Теперь мои надежды возрождаются, — сказал он. — Вместе с братом мы одержим окончательную победу.