Станислав Лем - Непобедимый

— Небольшая туча атакует первый вездеход, — раздался голос в его голове. — Второй пока идёт беспрепятственно… первый приближается к каменным воротам… Внимание! Сейчас мы потеряли контроль над первым. Оптический — тоже: туча накрыла его. Второй приблизился к шестому повороту… Его не атакуют… Началось! Мы потеряли контроль над вторым. Туча его уже накрыла… Роган! Внимание! Твой вездеход отправляется через пятнадцать секунд. Дальше ты будешь действовать по собственному усмотрению! Включаю стартовый автомат… Желаю успеха…

Голос Горпаха вдруг отдалился. Его заменило монотонное тиканье, отсчитывающее секунды. Роган уселся получше, упёрся ногами, просунул руку в эластичную петлю, прикреплённую к верхним поручням вездехода. Лёгкая машина внезапно дрогнула и плавно двинулась вперёд. Горпах держал всех людей внутри корабля, и Роган был почти благодарен ему за это — он не вынес бы никаких прощаний. Он видел лишь огромную, медленно уменьшающуюся колонну «Непобедимого». Голубое сияние затрепетало на склонах дюн — вездеход пересёк границу силового поля. А вслед за этим скорость возросла, и рыжая туча, вскинутая его огромными шинами, заслонила всё вокруг; он еле различал над ней просвечивающее небо. Это было не очень-то хорошо — он мог и не заметить, когда на него нападут. И поэтому, вместо того чтобы сидеть, как предусматривалось, Роган повернулся, приподнялся и, ухватившись за поручень, встал на подножке. Теперь он мог видеть поверх приплюснутой крыши вездехода бегущую навстречу пустыню. Вездеход шёл с максимальной скоростью, иной раз так подскакивая и взлетая, что Рогану приходилось изо всех сил прижиматься к его поверхности. Двигатель работал почти бесшумно, только ветер свистел в ушах да песчинки били в лицо, а с обеих сторон плотной стеной взлетали песчаные фонтаны; Роган и не заметил, как очутился за обводом кратера. Наверное, вездеход проскочил по одной из песчаных перемычек на северную сторону.

Роган вдруг услыхал приближающийся певучий сигнал; это работал передатчик телезонда, взвившегося так высоко, что Роган не мог разглядеть его в небе, хоть и напрягал зрение. Зонд приходилось держать на большой высоте, чтобы не привлечь к нему внимание тучи, однако его присутствие было необходимо — иначе корабль не мог бы управлять движением вездехода.

Спидометр специально перенесли на заднюю стенку вездехода, чтобы облегчить Рогану ориентировку. Пока он проехал девятнадцать километров, и вот-вот должны были появиться первые скалы. Но еле краснеющий сквозь облако пыли солнечный диск, всё время висевший справа над горизонтом, немного передвинулся назад. Значит, вездеход сворачивал влево. Роган тщетно пытался сообразить, соответствует радиус этого манёвра намеченному плану или же выходит за его пределы: тогда это означало бы, что в рулевой рубке заметили какой-то непредвиденный манёвр тучи и стараются уйти от неё.

Солнце вскоре исчезло за первой скалистой грядой, потом снова вынырнуло. В косых лучах ландшафт выглядел зловеще и дико и не похож был на тот, каким запомнил его Роган по своей последней экспедиции. Правда, он смотрел тогда с большей высоты, с башенки вездехода.

Вездеход вдруг начало так ужасно подбрасывать, что Роган несколько раз больно ударился грудью о броню. Теперь ему приходилось напрягать все силы, чтобы эти бешеные прыжки не сбросили его с узкой ступеньки. Колёса плясали на глыбах, вскидывали высоко вверх гравий, с грохотом катящийся вниз по склону, временами яростно буксовали. Рогану казалось, что эта адская езда заметна за километры, и он начал всерьёз подумывать, не остановить ли машину (на уровне плеч торчала выведенная наружу ручка тормоза). Но тогда его ожидало долгое путешествие пешком, и оно уменьшило бы и без того ничтожные шансы дойти до цели вовремя. И Роган, стискивая зубы, судорожно цепляясь за поручни, которые теперь вовсе не казались ему такими надёжными, как раньше, смотрел прижмуренными глазами поверх плоской крыши вездехода на горные склоны. Пение телезонда порой стихало, но, видимо, он всё время парил над Роганом, потому что вездеход ловко маневрировал, обходя нагромождения скал, иногда отклонялся, замедлял ход, а потом снова изо всех сил рвался вперёд.

Спидометр показывал, что пройдено двадцать семь километров. Если судить по карте, всего надо было пройти шестьдесят, но на деле получалось больше из-за непрестанных зигзагов и поворотов. Пески уже бесследно исчезли. Солнце, огромное, почти не греющее, тяжело и будто угрожающе нависало над горами, почти касаясь их зубчатых вершин. Машина лихорадочными бросками ожесточённо карабкалась по осыпям, иногда сползая вниз вместе с грохочущим каменным потоком; скаты пронзительно выли, бессильно тёрлись о камни на всё более крутом склоне.