Николай Зеляк - Когда пришло утро. Фантастическая повесть

Чап милостиво протянул ему кость.

– Возьми. Заслужил!

По-отечески, напомнил:

– Поделись с Чваком.

Похитители суетливо поставили пленницу на спутанные ноги и вцепились в протянутую им кость. Вцепились одновременно. Каждый со своего конца. И прагматично принялись её грызть, время от времени, урча от удовольствия.

Вождь же заблаговременно занял выгодную позицию, пресекая пленнице все пути к свободе. Освободил пленницу от пут. Чара поспешно вырвала изо рта негигиеничный кляп, и попыталась улизнуть. Но сходу убежать не получилось: вождь цепко поймал её за руку. Она с отвращением от него отшатнулась. К подобной реакции, со стороны юных особ противоположного пола в отношении его личности, вождь уже привык. На его, покрытой густой растительностью, физиономии не дрогнул ни один мускул. Вблизи юная дева показалась ему ещё привлекательней. Не откладывая дело в долгий ящик, Чап елейным голосом стал навязывать пленнице её неизбежное счастье в лице собственной персоны.

– Ты рада?

Она отшатнулась от него ещё сильнее. А вождь, тем временем, радостно выложил ещё один козырь.

– Теперь ты станешь жить в моей пещере!

И снова не увидел признаков счастья на её лице. Однако вождь не унывал: ведь поначалу строптивыми были все женщины, которых к нему доставляли. Потом они укрощались. Так будет и с этой.

– У тебя будет много мяса и вкусных костей. Я одену тебя в пушистую шкуру. Ты станешь самой лучшей модницей, какие только могут быть в этих местах.

Девушка демонстративно отвела глаза. Опять не подействовало… Что же ей ещё нужно? Другие, после таких слов, становились гораздо покладистей. А эта капризничает. Даже странно как-то…

И тогда вождь выложил свой главный козырь.

– Я не стану выгонять тебя из своей пещеры! Долго не стану. Слышишь?

В ответ Чара лишь презрительно фыркнула. Снова фиаско? Ладно. Вождь подошёл с другого бока и выложил ещё один убойный козырь. Он заключался в том, что вождь считал себя неотразимым кавалером и дамским сердцеедом.

– Я тебе нравлюсь?

Пещерному донжуану такими мелочами интересоваться было излишне.

Но, к его изумлению, личико Чары изобразило брезгливую гримасу. Она впервые разжала губки:

– О, какой ужас!

Вождь удивлённо повёл бровью, которая почти сливалась с густой растительностью, растущей на лбу.

– Я тебе не нравлюсь? Почему?

Брезгливая гримаса на личике Чары усугубилась:

– Ты страшный и сильно пахнешь!

Чап позволил себе не согласиться с мнением Чары:

– Неправда, я красивый и пахну подходяще!

С хрустом сжал своей волосатой лапой её хрупкую ручку.

– И ты в этом не должна сомневаться!

Самодовольно хихикнул:

– Я ведь нравился другим, понравлюсь и тебе!

Чара попыталась вырваться. Однако хватка у вождя оказалась железной.

– Пусти!

Водянистые глаза Чапа подёрнулись ледком.

– Ты плохо воспитана. Ты находишься в высшем обществе, а ведёшь себя, как провинциалка. Ты хоть понимаешь, что это нехорошо?

Она упрямо боднула головой.

– Я всё равно убегу от тебя!

Вождь самоуверенно усмехнулся:

– От меня ещё никто не убегал.

Процедил через губу:

– И ты не убежишь, а уйдёшь, когда я захочу!

Чара затравленно осмотрелась. Одни сатрапы вождя храпели в глубине пещеры, а другие грызли кость. Они не помеха! Помеха только вождь. Освободиться бы от него! Но как? Её отчаявшийся взгляд случайно остановился на небольшой куче песка у неё под ногами. И у пленницы родилась дерзкая мысль: надо ослепить вождя! Пусть на время. Но этого будет достаточно, чтобы убежать. Она резко наклонилась, набрала горсть песка и швырнула его прямо в водянистые глаза своего мучителя. Те мигом зашпаклевались. Вождь возопил и бросил её руку. Волчком закружился на месте. Его могучие кулаки бешено завращались в глазницах. Но видимость от его профилактических действий не улучшалась…

Чара же, обретя вожделенную свободу, юркнула прочь из ненавистной пещеры. Быстроногой ланью понеслась она по полю к синеющему лесу. Там, в лесу, она надеялась встретить своего друга, молодого охотника Чака, который обязательно защитит её! Когда они были наедине, то охотник рассказывал ей, что всегда охотится в этом лесу. Чара неслась, как ветер. Высокая трава больно хлестала её по лицу, рукам и плечам. А ещё она предательски заплетала ноги, мешая бежать. Чара начинала понемногу уставать, а до леса было ещё далеко.

Тем временем, Чвак и Чав, заслышав вопль вождя, оставили свою кость и подступились к беснующемуся сюзерену. Раскрыв рты, они застыли в ожидании, недоумевая. А вождь, наконец-то догадался, что протирать глаза абразивом нецелесообразно. Получалось себе дороже.