Михаил Фоменко - Аренида (сборник)

В качестве жюри в оценке приняли участие режиссеры Межрабпомфильм Пудовкин, Протазанов, Вертов, директор ВГИК Лебедев, писатель Малашкин, профессора Миткевич, Трахтенберг и др., от Московского Дома ученых Травина и председатель кружка научного кино Гукасьян».

3. Относительно места, которое заняла «Аренида». Из той же статьи Ю. Федорова:

«Первая премия осталась не присужденной, так как по мнению жюри, ни один из авторов не мог с достаточной полнотой увязать научную идею с кинематографическими ее воплощением. Вторая премия присуждена сюжету фильма под названием „Аренида“, авторами которой являются технический директор опытного завода ВЭИ т. Казанцев и доцент Шапиро. <���…> Третья премия присуждена проф. Г. К. Кокчееву за сюжет фильма „Время остановись!“». Кроме того, в статье проф. В. В. Степанова «Научная фантастика в кино» (Итоги конкурса Межрабпомфильма) (газета «Ленинградская правда», 1936 г., № 64 (от 18 марта) сообщается: «Блестящим произведением, получившим премию (6 тыс. руб.) оказалось либретто киносценария будущего фильма „Аренида“ (авторы — А. П. Казанцев и доцент И. С. Шапиро)».

4. В связи с тем, что в конкурсе принимали участие сюжеты (либретто) сценариев, а не полные сценарии (которые, возможно, не были еще написаны), интересно сравнить приведенный выше текст с кратким пересказом сюжета, приведенным в упоминавшейся уже статье Ю. Федорова: «Этот фильм построен на использовании достаточно увлекательного сюжета (изобретение особого аккумулятора электроэнергии). Советский ученый, прошедший через горнило империалистической войны, опасаясь огромной мощи своего открытия, пытается направить своих молодых сотрудников по неправильному пути. Однако открытие сделано и, войдя после ряда приключений в практику советской промышленности, оно оказывается единственным мощным орудием против надвигающегося на планету бедствия в виде кометы „Аренида“, которая уже заняла три четверти небосклона. Выстрелом из огромной электропушки, концентрирующей энергию всего электрохозяйства нашей страны, комета разбита и падает на землю в виде безвредного и эффектного дождя».

Приведем также отрывок из книги А. Казанцева «Пунктир воспоминаний» (1981):

«А пока директор Ленинградского Дома ученых Израиль Соломонович Шапиро, с которым я сблизился в Ленинграде, стал уговаривать меня поделиться своими идеями с кинематографистами, принять участие во Всесоюзном конкурсе научно-фантастических сценариев, проводимом Домами ученых Москвы и Ленинграда совместно с киностудией Межрабпомфильма.

— Ваша фантазия обгоняет время, — убеждал он. — Почему бы вам не попробовать себя в фантастике?

И он прислал стенографистку. Требовалось фантазировать при ней вслух на любую тему, а потом перевести все это на язык сценария. Поначалу стенографистка очень меня стесняла, связывала. Всегда поражаюсь писателям, которые диктуют свои произведения. Помогла фантазия: позволила вообразить, что вокруг никого нет, и говорить, говорить, говорить… Стенографистка ушла, унося с собой набросок киносценария „Аренида“ о том, как с помощью электроорудий человечеству удалось разрушить падающий на Землю астероид „Аренида“.

Я вернулся на опытный завод, где ведал производством, и забыл о своем первом фантастическом опусе. Но вот курьез! „Аренида“ получила высшую премию конкурса „Межрабпомфильма“ и Домов ученых. Популярный режиссер и актер Эггерт решил ставить фильм. Но, увы, Эггерт умер [1] На самом деле К. В. Эггерт (1883–1955) в 1938 г. был репрессирован и до 1946 г. руководил лагерным театром в Ухте (Прим. сост.). , и никто не взялся вместо него за „Арениду“.

Однако сценарий заботами И. С. Шапиро публиковался в центральной печати, и Детиздат заинтересовался им. Редакторы Александр Николаевич Абрамов и Кирилл Константинович Андреев предложили мне написать на ту же тему (уже одному!) под их руководством роман.

Как измерить то легкомыслие или, мягко говоря, легкость, с какой их предложение было мной принято! Мог ли я подозревать, какие рифы и айсберги поджидают в этом трудном „плавании“? Мой „кораблик“ из исписанной бумаги непременно пошел бы ко дну, не будь жесткой творческой требовательности и увлеченной дружеской помощи самоотверженного редактора Кирилла Константиновича Андреева. Просмотрев первое мое писание, он признался, что „никогда в жизни не видел ничего более беспомощного и более обещающего“. „Жизненная тачка“ разваливалась. Помог мне старый девиз „быть отчаянья сильнее“, и, проявляя завидную настойчивость, я каждую среду привозил Кириллу Константиновичу написанную по ночам новую главу и настороженными глазами жадно следил за выражением его лица во время чтения. Потом переделывал, переписывал, переосмысливал.