Алекс Соловьев - Матриум. Приветики, сестрицы!

Я сразу отметила, что радужки на зубах у незнакомки не было, зато белизна их была просто нереальная. Но больше всего меня поразили ее глаза – какие-то серо-перламутровые – фантастические! Короче говоря, передо мной была настоящая богиня. Верите ли, я сперва даже грешным делом засомневалась, а не голография ли передо мной: слишком уж обычной, земной казалась на фоне незнакомки госпожа Букерош, которая, как вы помните, светлейшая.

– Сестра Брук, это госпожа Клевеланд, профессорица. Она здесь хозяйка, – с улыбкой сказала госпожа Букерош. – Передаю вас прямо ей в руки.

Я мигом соскочила с кровати, отчебучила самый размашистый реверанс, на который была способна, и кротко потупилась. Меня, конечно, одолевало любопытство, и я зыркнула исподлобья.

– Какая очаровашка, – сказала красотка. – Что ж, добро пожаловать, дорогая! Чувствуйте себя как дома.

Как музыкально звучал ее голос! Его тембр смодулировали явно не в заурядном вокс-салоне. Как ласково и мудро светились ее глаза! Я была просто потрясена.

Наверняка, эта красотка-профессорица свое дело знает, решила я, а то, что тут, в этой курортной глуши, может позволить себе быть такой экстра-мими, скорее всего, означает, что ее красота и юность что-нибудь вроде государственной награды. Пришла бы ко мне такая чудо-красотка на сеанс эротинга, я бы к ней и дотронуться не посмела бы.

– Спасибо, наисветлейшая госпожа, – говорю.

Госпожа Букерош кивком велела мне сесть на кровать. Я послушно села и руки на колени сложила. Сама госпожа Букерош, оглядевшись, устроилась в кресле, а госпожа Клевеланд подошла к столу, оперлась изящными пальчиками о столешницу, а потом, ловко вильнув попкой, села прямо на стол, выпрямилась, откинула руками волосы, и ее лицо и шея открылись во всей своей ослепительной красе.

Сколько же этой киске лет? Как-то не очень хотелось верить, что вся ее красотища – дело рук обычной (да пусть хоть даже самой продвинутой!) фациалистки. Мысль о том, что под этой сияющей кожей может оказаться какая-нибудь ветхая бабуля, была просто невыносимой.

Они ласково переглянулись, и тут госпожа Клевеланд говорит мне этак по-свойски, будто мы с ней давние подруги:

– Ну что? Места маловато, да? Ах, дорогая, с удовольствием бы предложила вам что-то получше, да только у нас везде так. Даже у госпожи Букерош точно такая же комнатушка, только в другом крыле. Что ж, зато демократично.

Они снова мило переглянулись, – походу, им нравилось переглядываться.

– Итак, вы должны знать, что находитесь и обслуживаетесь здесь согласно условиям государственного проекта, который называется «Альта», – продолжала госпожа Клевеланд. – Понимаю, что вам это ничего не говорит, тем не менее я обязана лично сообщать это каждой, кто попадает сюда впервые. Если будет интересно, вся информация в головиде. Да вы расслабьтесь, Иллка, тут все свои. Честно говоря, я бы предпочла видеть в вас не клиентку, а почетную гостью и хорошую приятельницу. Уверена, мы подружимся. Тем более вы далеко не обычная клиентка, поэтому вас несомненно ждут привилегии.

Я улыбнулась, стараясь выглядеть как можно более милой. Слово «привилегии» прозвучало соблазнительно и вновь оживило во мне фантазии о Розовом море.

– У нашего храмотория широкий профиль, – сказала госпожа Клевеланд. – Мы тут работаем с чем угодно – от креатива и гендера до побочных эффектов медитаций и ложного просветления. Так что вы встретите здесь разных клиенток. Поэтому присматривайтесь, знакомьтесь. Надеюсь, вы найдете здесь новых подруг и научитесь многим полезным вещам. У вас вопрос?

– Да, наисветлейшая госпожа. Хотелось бы знать, бывают ли тут прогулки к морю.

– В порядке исключения. Если вы действительно будете стараться, может быть, мы сможем рассмотреть этот вопрос.

– О, я буду стараться, обещаю вам, – говорю я ей. – Только еще я немного беспокоюсь насчет своих мозгов. Светлейшая госпожа Букерош говорила, их надо форматировать или что-то вроде того. Правда ведь, светлейшая госпожа Букерош?

– Ну, это, скорее, аллегория, – улыбнулась она. – Просто наш обычный институтский сленг. Извините, сестра Брук, если заставила вас волноваться.

– Разумеется, мы понимаем ваши переживания, – сказала госпожа Клевеланд. – Поэтому сразу вас успокою: мы здесь не используем никакой специальной аппаратуры, у нас это строго запрещено. Мы практикуем только тренинги, игры, динамические медитации и, пожалуй, еще беседы за круглым столом. И еще, думаю, это вас наверняка обрадует: здесь вас ждет безлимитное обеспечение.