Владимир Иванов - Разумы Вселенной

Минут через двадцать девушка остановилась около одного из входов длинного мансардного потрепанного здания. Громко крикнув «Тетушка Джия, я вернулась!», девушка покатила тележку к загородке между двумя домами. Из двери высунулась голова пожилой китаянки.

– Мэй Ли! Заноси все в дом. Скоро будем обедать.

Над приоткрывшейся дверью была вывеска «Китайские сувениры. Лекарства Тибета». Я глубоко вздохнул и решительно направился к приоткрывшейся двери. Увидев направлявшегося к ней иностранца, женщина вышла на крыльцо и широко открыла дверь. Я зашел в магазин, и хозяйка заняла место за прилавком.

– Сувениры? – спросила она на ломаном английском.

– Не только. Всего понемногу.

Она удивленно посмотрела на меня.

– Не удивляйтесь. Я приехал, чтобы совершенствовать свой китайский тоже.

Хозяйка улыбнулась. Дверь открылась, и вошла девушка, держа лоток с привезенными сувенирами.

– Мэй Ли, оставь их пока. Иди отдыхай, я тебя позову.

Девушка прошла в соседнюю комнату, закрыв за собой дверь.

Глядя на полки с сувенирами, я указал на верхнюю с религиозными тибетскими фигурками и амулетами.

– Мэй Ли, – позвала хозяйка, и когда та вошла, показала на верхнюю полку и попросила снять интересовавшие меня сувениры.

Девушка поставила стремянку, сняла с полки фигурки и амулеты и выложила их передо мной на прилавке. Амулеты из кости были на бусах и на шнурке.

– Какой из талисманов ты мне посоветуешь? – спросил я у девушки, разглядывая оба сувенира, хотя к каждому прилагалась инструкция.

Она тоже удивилась моему китайскому, но, тем не менее, только пожала плечами и, ничего не ответив, направилась в свою комнату.

Я купил две фигурки, заплатив, видимо, двойную цену, потому что хозяйка выглядела довольной.

– А вот насчет этих талисманов, я хочу подумать, – сказал я, не желая так быстро уходить. – Что это ваша дочь такая молчаливая?

– Это у нее с детства, – охотно ответила хозяйка, тоже рассчитывавшая на мои дальнейшие покупки. – Она моя племянница. Родители умерли около десяти лет назад, когда они жили в Куруктаге. Мы с покойным мужем забрали ее из приюта, когда нам сообщили, что нашли ее одну возле заброшенной калийной шахты. Все это проклятое место рядом с озером Лоб-Нор. Вы же знаете?

Я никак не мог вспомнить, с чем ассоциировалось у меня это название, но тут помог Друг.

– Это полигон подземных испытаний ядерного оружия Китая.

Вон оно что!

– Об этих испытаниях много писали, – согласился я.

– Так вот, – продолжала хозяйка. – Еще маленькая, она жаловалась, что иногда слышит какой-то голос. У каких только врачей мы ни побывали и лечили, лечили. Она всегда боялась этого голоса, и с тех пор считает себя ущербной. Она мало говорит, почти никогда не улыбается и ни с кем не дружит, потому что стесняется. Но учится она хорошо, одна из лучших.

– Подождите-ка! Какой голос? Со мной было такое же, но я вылечился и сейчас я здоров.

– Как? Как вы это сделали? – прошептала хозяйка, вцепившись в мой рукав.

Я успокоительно похлопал ее по руке и сказал: «Позвольте мне с ней поговорить». Она закивала головой и указала подбородком на дверь в комнату Мэй Ли.

Я глубоко вздохнул, выдохнул и осторожно постучал в дверь. Услышав «войдите», я вошел и как можно спокойнее произнес: «Выслушай меня, Мэй Ли. Со мной произошло то же самое, что и с тобой».

Она сидела за столом, повернувшись к окну.

«Присаживайтесь», – произнесла она тихо и, не поворачиваясь, указала рукой на табуретку возле двери.

Мысленно призвав на помощь все свое красноречие, я начал подробно излагать свою историю, опуская только незначительные детали. По мере моего повествования она постепенно начала поворачиваться ко мне, и к середине моего рассказа она уже сидела спиной к окну, глядя прямо на меня. Лицо отражало все ее чувства: это было и удивление, временами перераставшее в изумление, и заинтересованность, и даже радость, но она уже становилась другой, не безразличной. В каком-то месте своего рассказа я даже показал, как могут светиться мои пальцы.

Не знаю, что в это время делала тетушка Джия, может даже подслушивала, но, по крайней мере, она нам не мешала. Если она что-то и услышала, то не все, потому что говорил я негромко и сидел спиной к двери.

Закончил я на том, что шел за ней от самого рынка. И все-таки не знал, как она воспримет мой рассказ. Тут и взрослый человек будет сомневаться, а она ведь еще школьница.