Shigure Tou - Кокон черной бабочки

– Такой имеется в лаборатории старшего господина Де Круэлвей.

– Мне нужен свой, – всё-таки не стоило его об этом просить.

– Это всё? – ариец был серьёзен. Хотя я вообще никогда не видел его расслабленным или улыбающимся. Тяжёлый, но прямой как рельса человек.

– Э, да, – такое ощущение что я и сам не уверен. – Постарайся, принести мне его к завтраку.

– Как прикажите, настоятельно рекомендую Вам отойти ко сну.

– Да, конечно, пока, – дверь закрылась перед самым носом слуги. Что это на него нашло? Странный человек. Может, он всё-таки хотел о чём-то со мной поговорить, но так и не решился завести тему? Кто его знает. Странно, что я теперь испытываю вину, за то, что не позволил ему чего-либо. Может, смогу искупить свой эгоистичный поступок завтра?

Ах, завтра! Завтра меня ждут великие дела. Не хочется сомневаться, надеюсь, всё получится.

Сон, словно пугливый мышонок, убегал от меня при каждом шорохе или неловком повороте. Я никак не мог успокоиться. Возможность проведения эксперимента не шла из головы. К утру мои размышления приняли совершенно абсурдную позицию, и я уже не мог понять, с чего всё начиналось.

Часы показывали начало шестого утра. Можно было бы ещё поваляться и попробовать подремать, но я подозревал, что уснуть мне сегодня не светит, поэтому, лучше проведу это время с пользой.

По привычке я старался не смотреть на лакированные поверхности, в которых мог различить собственное отражение. Как-то раз я задался вопросом: а почему я не злюсь на сестру за реальную попытку убийства? Ответ оказался простым, но подходящим только мне. Потому что не помню. Я не помню, как был нормальным, не помню, как получил травмы, не помню той боли. События прошлого, переска-занные сестрой, не пестрили подробностями и не смогли меня напугать. В моей вселенной я всегда был таким. Для меня это норма.

Если бы люди, испокон веков, ходили на руках, никто бы и не подумал о том, что использовать для этого ноги куда удобнее. Нормально – это то, к чему привык, а не то, как принято. Однако умение отстоять свою привычку дело не из приятных. Особенно если она сильно разнится с общепринятыми понятиями.

Дом потихоньку оживал. Я мог слышать, как начинает работать садовник, как слуги стараются бесшумно пройти по коридору. Вставать в такую рань для них нормально, для меня – исключение из правил.

В какой-то из книг я вычитал, что многим раньше, до развала конституционного строя, в мире также царил абсолютизм, и знать составляла сливки общества. Это сословие имело привычку не подниматься раньше полудня, так как ранний подъём мог быть связан только с тяжёлым трудом, а это уже прерогатива слуг.

Книга описывала жизнь дворянства той эпохи и включала в себя огромное количество наискучнейших, абсурдных правил этикета, поведения в целом. Хорошо, что нынешнее время наложило свой отпечаток на формирование нашего класса. Да и слуги теперь далеко не бесправные рабы, а просто нанятые рабочие.

Было в этом утре что-то спокойное. Размеренное течение времени, которого до завтрака оставалось даже слишком много, так что я мог не торопиться с душем или прической. Вёл себя как настоящий аристократ, неспешно совершающий свой туалет. Телевизор или компьютер могли спугнуть эту атмосферу, так что я не решался их включать, предпочтя этим занятиями прогулку до библиотеки.

Слуги приводили дом в порядок и даже как-то испуганно здоро-вались, натыкаясь на меня в такую рань. Библиотека находилась в отдаленном крыле, за лабораторией и экспериментальным залом отца, куда я мечтал заглянуть хоть одним глазком.

Рука сама потянулась к двери лаборатории, нежно касаясь тёплого, лакированного дерева. Когда-нибудь я обязательно войду в эту дверь и уже не как сын, а как полноправный учёный, и отцу придётся счи-таться с моим существованием.

– Это прорыв! – воскликнул кто-то из-за двери, заставив меня одёрнуть руку.

– Это незаконно! – судя по интонациям, спор только набирал обороты. Любопытство пересилило страх быть пойманным, и я прислу-шался. – В двадцать первом веке люди уже изобретали что-то подоб-ное, и ты сам помнишь, к чему это всё привело.

– Ты не прав! – кто-то пытался переубедить моего отца. Наверное, тот самый друг или коллега, потревоживший его вечером. Так они были в лаборатории всю ночь? – Наше открытие в корне отличается от разработок прошлого.

– Если всплывут хотя бы намёки на такую разработку, казнят не только нас, но и наши семьи. Лучше будет уничтожить проект.