Фёдор Титарчук - Где-то в «Зазеркалье». Сборник фантастических историй

Жизнь наемника полна экстрима, романтики, опасностей и прочих бед, начиная, хотя бы с того, что за все это приходится платить утратой безусловного дохода и государственного обеспечения там, на Большой Земле. А как же иначе?! По-другому и не может быть. Наемнику, чтобы быть эффективным, должно быть голодным, это раз, и, не иметь нечего за спиной, – это два. По крайней мере так мне говорил Борис, напаивая и рассказывая, что вот тут, как раз сейчас, собирается группа, которая… словом, все плыло в голове от дешевого огненного пойла, и я даже сам не заметил как дал свое согласие и в тот же миг превратился из простого начавшего полнеть обывателя в стажера-наемника. Или что-то вроде того.

Порвал ли я с прошлым?! Не уверен. Но вот прошлое со мной рассталось, похоже, полностью, окончательно и безболезненно для себя. В этом и заключался парадокс нашей цивилизации – в большом мире уже давно все атрофировалось, прокисло и подгнило, так что любому, кто желал самореализации – там места просто не находилось. Вся активность, от простого наемничества, до интеллектуальной и деятельной элиты, в той или иной форме сконцентрировалась здесь, в городе, который давно считался на большой земле средоточием зла, порока и разврата. На этом противопоставлении, собственно, и зиждился прогресс нашего общества – инертная и упитанная Большая Земля и голодная поджарая братия города наемников. Наемников в самом широком смысле – от простых физиков и жриц любви, до просто «специалистов по решению щекотливых вопросов». В последнюю категорию, как понимаете, случилось попасть и мне.

Как догадываетесь, в террористы я, собственно, не записывался. Мы пили, обстановка перед глазами давно превратилась в набор мутных пятен. Борис виделся и вовсе громадной неведомых оттенков кляксой. А когда я открыл глаза, то светило яркое солнце, наш катер летел по водной глади, голова не радовала, как, в прочем, и желудок и я вдруг узнал, что стал «счастливцем», добровольно отказавшимся от всех благ цивилизации, превратившись в джентльмена удачи и подмастерье у специалистов по делам не самым приглядным.

Мои протесты первое время их забавляли, но потом, видимо, им надоело, и меня протащили на канате метров триста за катером, после чего мой рассудок несколько прояснился и буянить более не виделось необходимым да и не представлялось возможным.

Мир меня забыл тут же. Ни единого звонка, письма, послания. Просто вот был ещё вчера, водил знакомства, имел безусловный доход, как-то ворочался в застывшем студне цивилизации, даже ходил на работу – больше от того, что более заняться было нечем, – и на тебе – мир остался сам по себе и вовсе не заметил потери одного маленького атома, ранее его составлявшего. Наверное, это обстоятельство и стало решающим, почему я решил остаться здесь – в городе наемников, граде греха, низменных побуждений и полной аморальности. По крайней мере так он виделся туристам, в него отправляющимися.

Собственно, наверное, мне стоило бы и представиться. Имя моё Чен. Не потому что я отношусь к одной из нацию Юго-Восточной Азии, напротив – это Юго-Восточная Азию культурно довлеет надо мной, как и над всем остальным миром, так что старомодные Семы и Джоны давно ушли в прошлое, уступив место совсем иным именам, ранее на просторах матушки Европы не встречавшиеся вовсе.

Команда моя состоит, или уже состояла, из пяти человек. И именно о них я вспомнил, когда рядом, всего в нескольких метрах от меня прозвучал оглушительный взрыв.

Я только что вышел из «Наемника-Буратино», и, видимо, за мной следили. По иному я не могу объяснить столь печальное для меня стечение обстоятельств, как этот взрыв. Сам по себе взрыв в физическом плане оказался не более чем пшиком, но вот в моральном подействовал на меня удручающе.

Так уж сложилось, что в команде нас было пятеро. Пять этаких не то отщепенцев, не то докторов наук, выехавших на порыбачить.

Внешне это напоминало дешевый сериал соответствующего содержания и, боюсь, вся команда всячески и пыталась поддерживать такой имидж.

«И только те, кому нужно, знали истину!» – подымала вверх свой тонкий пальчик белокурая Чин Ли (к слову, вовсе не походящая на азиатку), посмеиваясь над чем-то.

Уж мне то в первый раз пришлось самолично узреть, что эти пальчики способны сотворить с заказанным нам объектом такое… Нет, не хочу вспоминать.

Или Валдал. Странное имя, правда? Громадный угрюмый детина с непроницаемым лицом и повадками полными непредсказуемости – дитя без племени, без роду, а степень по физике имеет и, говорят, вполне заслуженно.