Лена Вялых - Телепорт сломался. #серия_рассказов_Т

Усмехнувшись и изогнув брови, толстячок выжидательно посмотрел на спокойного дряхлого старичка, взгляд которого был будто устремлён внутрь, и нараспев промурлыкал:

– В данном случае не вижу смысла сомневаться в том, кто из вас двоих перед нами. Ведь вы даже не поняли ни слова из того, что я сейчас тут разжёвывал. Оригинальный индивидуум уже был мной успешно изучен, поскольку его выходной порт сразу зафиксировал подозрительную нестабильность, а о таких редких и важных происшествиях мне докладывают безотлагательно. Так что я уже успел провести квалифицированную оценку «тет-а-тет», и ваш, так сказать, двойник сейчас ожидает завершения всей этой формальной процедуры в соседнем кабинете. В вашем случае датчик выходного порта, видимо, был неисправен, – он сурово поглядел на полицмейстера, который помимо охраны чистоты и порядка должен был выполнять ещё несколько функций вроде проверки индикаторов. – Мы ещё раз приносим извинения, ведь если бы датчик сработал сразу, вы бы знали, что должны срочно обратиться в Пункт Аутентификации, и пришли бы к нам добровольно, а не в сопровождении. Нам остаётся лишь дождаться результатов проверки, и я сразу же окажу вам любезность, дорогой мой, сопроводить вас в ваше, без сомнения, последнее путешествие.

Последние слова Начальника жестокими иглами вонзились в сердце старика. Он стряхнул с себя задумчивость и неожиданно для всех вежливо заговорил:

– Позвольте поинтересоваться, по какой причине вы решили, что я не тот же человек, что вошёл в телепорт на Дагоне?

Толстячок отпрянул назад, насколько это позволяло кресло, а его брови взметнулись вверх. Проморгавшись, он сделал в воздухе кручёный жест своей ладошкой, и побледневший полицмейстер стремительно покинул кабинет.

– Вы поняли, что я вам объяснял? – слабо заикаясь, спросил Начальник.

Старик кивнул:

– Я понял, что вы пришли к выводу, которым и Совет, и чиновники вроде вас снимают с себя всю ответственность за убийство. Но я отказываюсь из-за этого умирать.

Толстяк подбирал слова, но безуспешно. Он только двигал губами и впустую выдыхал воздух.

– Видите ли, я стар, – тихо начал Дан. – Я много прожил на этом свете и был свидетелем смены эпох. Я даже приложил руку к самому зарождению того технического прогресса, благодаря которому станции теперь выглядят не солидными многоэтажными космопортами для огромных транспортировочных кораблей, а всего лишь ульями-близнецами, на сотах которых написано «Вход» или «Выход». Современный мир упростился до невозможного: многолетние межзвёздные путешествия стали занимать пару минут, и теперь люди просто не знают, чем убить подаренное прогрессом свободное время. Но, несмотря на это, ими движет желание жить.

Старик задумался, но, прикрыв глаза, решил продолжить свой монолог.

– Девять лет назад умерла моя прекрасная жена. Это была самая красивая и добрая из женщин, – по шершавой щеке скатилась одинокая слеза. – Мы познакомились здесь более семидесяти лет назад, представляете?.. Я часто сюда возвращаюсь после её смерти. Мне кажется, все мои воспоминания о ней живут на той самой скамейке, и если вы не возражаете, я хотел бы вернуться туда и погрузиться в них.

Начальник не мог сообразить, как оказался в такой невероятной ситуации, но степень смущения не позволяла ему спокойно находиться в обществе этого однозначно разумного индивидуума, которого он уже собирался дезинтегрировать, чтобы скорей вернуться к своей работе. Он пробурчал, что отпускает Дана до выяснения обстоятельств, и что к нему обязательно вернутся в ближайшее время, а пока он может ожидать на скамейке у выходов в зоне ожидания. Когда старик покинул кабинет, толстячок обмяк и ухватился ладошкой за лоб.

***

Под имитацией летнего неба было всё так же шумно, но магия утра уже пропала. Дан почувствовал легкий голод и вынул из свёртка бутерброд. Когда-то их делала жена, иногда дуясь на него, иногда увлечённо описывая свой новый гениальный проект, но всегда заботливо заворачивая и аккуратно укладывая в его портфель. А затем они вместе рука об руку направлялись к телепорту, беззаботно обсуждая планы на вечер.

Дан нежно посмотрел на веточку киалы, доедая бутерброд, и с лёгким вздохом убрал пустой свёрток обратно. Часы на запястье показывали 13:12. «Самое время», – подумал он и положил на свою ладонь прохладную чёрную капсулу.

Нагретая теплом человеческого тела капсула мерно покачивалась. Цвет её менялся от плотного чёрного до тёплого лазурного. На её верхней части, ускоряясь, замерцал яркий голубой индикатор, пока свет от него не разрезал ярким лучом пространство над ладонью старика, передавая ему записанное шестьдесят лет назад сообщение: