Вас Борин - Виртуальные этюды для гомункулусов. Пять рассказов

Проведение исследований в этой фазе требовало повышенной ответственности, так как фильтры этого уровня использовали фильтрацию исследуемых потоков через фрагменты этих же потоков. Излишне говорить, что такой эксперимент в научном плане был буквально на грани фола. Только такой смелый и изобретательный исследователь как Леннс не боялся проводить эксперименты на границе различимости и даже как бы вопреки принципу неопределённости.

Оказалось, что земной цивилизации уже была известны отдельные телепатические технологии. Например, некто по имени Эдгар По вкратце изложил условно-динамическую научную модель телепатического процесса в своей работе со странным названием «Убийство на улице Морг». На основании анализа наименования уже можно было предположить, что отдельные темы в рамках земной цивилизации имели табу-смещение. Можно ли отнести Эдгара По к биоорганизмам или нет? Заниматься этим вопросом не было никакого смысла из-за крайне ограниченного запаса времени, оставшегося в распоряжении экспедиции.

Другой автор, Норберт Винер, упомянул явление, которое он называл «квантовый резонанс». Леннса позабавило некоторое сходство с названием его собственной теории, а один из его сотрудников даже пошутил, что это, наверное, «наше зеркало». Как оказалось, шутка была не очень уместной, и впоследствии, вспоминая эту экспедицию, над ней уже не смеялись.

А можно ли было говорить о некоторой связи его работ с работами Э. По?

– Отфильтруйте, пожалуйста, ещё раз этого По, – обратился Леннс к молодой сотруднице, сидевшей у ближайшего монитора. (Эта была её первая экспедиция).

Стоя рядом, наклонившись к экрану, он с нетерпением ждал результата. Однако попытки не удавались: вместо Э. По на экране всё время появлялись какие-то разноцветные человечки с мониторами в животах. Нетерпеливый Леннс стал лихорадочно крутить ручку подстройки то туда, то сюда. Но вместо человечков появился не По, а какой-то Серый Волк, проглотивший то ли свою бабушку, то ли своего охотника.

– Ладно, не будем терять время. Пойдём дальше, – сказал Леннс и, размышляя, начал кругами прохаживаться по машинному залу. Он знал, что только кропотливая аналитическая работа ума может быть реальной основой настоящей изобретательности.

На очередном витке этой своего рода орбиты, подойдя снова к тому же монитору, он увидел, что его новая сотрудница, явно отвлекаясь от дела, занялось заполнением лотерейных карточек типа 6 из 49. При этом она старалась расположить пометки-крестики на номерах в виде симметричной фигуры. На одной карточке она заполнила номера 16, 17, 18, 19, 20, 21, на другой – 9, 17, 25, 33, 41, 49, на третьей – 25, 27, 33, 39, 41, потом – 7, 14, 21, 28, 35, 42, и т. д.

– Очень глупо так заполнять карточки, – заметил Леннс, – гораздо разумнее зачёркивать клеточки случайным образом. И вдруг странная мысль почему-то пришла ему в голову: «Почему инертная масса равна гравитационной?». Он почувствовал, что его сознание затуманилось, и мысли стали сбиваться.

«Что-то не так», – внезапно осознал Леннс, на одно мгновение придя в себя. Он ясно ощутил нарастающую вибрацию. Сообразительный Леннс, буквально в течении 3—6 сотых секунды, мысленно, даже не осознавая этого, разработал в первом приближении новейшую объяснительную теорию, которая впоследствии стала одним из важнейших дополнений к его теории реликтового резонанса.

«Что происходит?» – быстро размышлял Леннс. – «Одно из двух: или наш корабль попал в точку голотипного резонанса, либо нарастает трансцендентная реверберация, спонтанно возникшая в момент бифутурации: в такой момент реверберация могла возникнуть, но могла и не возникнуть, и тогда бы всё было иначе». Он уже мыслил терминами новейшей теории, которую ещё сам не знал, так как она находилась глубоко в его подсознании.

«Надо сосредоточиться и взять себя в руки!», – и он сел в кресло, скрестив руки на мускулистой груди. Его сильные пальцы и ладони обхватили гигантские бицепсы: ещё в студенческие годы он уделял большое внимание физической подготовке, практически не покидая университетский спортзал.

Всё кругом колыхалось и вибрировало. Леннс обливался потом. Ещё немного и титановые переборки начнут лопаться как яичные скорлупки. Чувства начали изменять ему. Ему начало казаться, что его левая нога уменьшается, усыхает, становится карликовой и бессильно свисает с кресла, даже не касаясь пола. Его правая нога, наоборот, росла и разбухала, и ему казалось, что она заполнила собой всё пространство зала, а колено упёрлось в потолок.