Кристина Тарасова - Карамель

Все мы знаем, что в зале обсуждения обыкновенно проводят собрания школы и суды учеников, так что важность (мнимая естественно) этой лекции была провозглашена еще задолго до ее начала. Не оборачиваюсь и не отвечаю, легко взмахиваю плечами — почти незаметно, и бреду дальше. Я вспоминаю безумца на крыльце школы, вспоминаю, что платок, пойманный им, ранее оплетал мою шею, теперь же он стал не красивым аксессуаром, а памятной петлей, с которой можно шагнуть со стула. Безумец вторгся в мою жизнь, ударил по моему равновесию и пошатнул его — какого же приходится людям, которые каждодневно сталкиваются с необразованными подобиями человека?

Ромео все с большим энтузиазмом рассказывает мне о грядущей лекции, в красках расписывает услышанные им возможные темы, раскрывает их, вносит какие-то ремарки, но терплю я это недолго — длинный коридор обрывается так же, как и мое терпение.

— Да что тут проходить? Идиотизм, — отрешенно отвечаю я, продолжая представлять перед собой юношу с янтарем, щетиной и броскими речами — непозволительными, но которые он себе позволил; значит, не так и велик запрет.

— Ну как же, Карамель… это интересно, — возражает Ромео с загоревшимися глазами, но я спешу плеснуть в них водой из ведра и потушить этот огонь, ибо пламенная душа в наше время чрезмерно опасна — пластик в городе может загореться.

Я слышу попытки Ромео переубедить меня и от того закипаю — никакому люду не дозволено искоренять мои устоявшиеся нравы и пытаться навязать свои идеологии; если я не приду к мысли самостоятельно, считай, ее никогда и не существовало.

— Что тут проходить? — повторяю я несколько громче, но тут же спешу сбавить голос и объясняю вразумительней, хотя и не без ехидства. — Дождей нет. Снега нет. Прохладно, явление солнца — никогда. Конец. Вот тебе и все.

Быстро пожимаю плечами и смотрю в растерянные глаза Ромео, которые уже через секунду принимаю дозу безразличия, пропитываются моей остротой и вспоминают, что принадлежат человеку Нового Мира — высшему созданию, сверхчеловеку.

— Не только нынешний климат, — зачем-то продолжает спорить Ромео, хотя я не признавала в нем этого качества никогда. — Затронут темы об истории, становлении Нового Мира, покажут недоступный ранее материал.

И я опять вижу огонь в глазах Ромео — мой друг действительно хочет посетить занятие, да я ведь и не запрещаю ему; просто он должен понять, что мое присутствие там — абсурдно: никогда не посещала факультативы и никогда к этому не приступлю — отставить.

— История? В школьных учебниках пишут о том, что Землю погубила химическая катастрофа. Леса вырублены, источники воды высушены, — подхватив, парирую я. — Единственный живой угол во всем мире — небольшой город, который река разделяет крестом на четыре района, хотя, мы и того не можем наблюдать.

— Карамель… — тянет Ромео, но меня уже не остановить.

Он поднес огонь к спирту и разгорелось страшное пламя.

— Люди живут поверх старых зданий и построек, автомобили способны передвигаться по воздуху, а всем детям дают странные имена. Конец! Финита! Урок географии и истории за один присест и без воды в тексте, — заканчиваю я и поворачиваюсь на Ромео.

— Да, ты права, — моментально сдает он и принимает мою позицию.

Самодовольно улыбаюсь и киваю в знак своей собственной правоты, однако после уроков провожаю узкую острую черную спину Ромео в сторону факультатива.

Ирис зовет меня на очередной шоппинг, где вновь выпрашивает по дешевке вещь из новой коллекции. Я возвращаюсь домой и не помню, кто меня подвозил — эта мысль не может не радовать, ибо так и должно быть. Безумца с крыльца школы я тоже больше не вижу.

Будни ничем не отличаются друг от друга, и я не понимаю, отчего мы устаем. Учеба, работа, магазины — мы ничем не обременены. Все свое время житель поверхности тратит на то, чтобы доказать самому себе, что он достоин жизни на поверхности. У нас нет кумиров и идеалов, мы сами для себя кумиры и идеалы. Мы — Боги.

Я ложусь еще до начала комендантского часа, по телу расплывается слабая приятная боль, а, значит, ночь обещает быть спокойной.

Предчувствие меня не обманывает.

Я просыпаюсь в приподнятом настроении: ни головной боли, ни снов, ни усталости — все вновь встало на свои места, череда событий отныне будет сменять череду событий как и прежде, циферблат более не собьется, стрелки часов не дрогнут, календарный лист не упадет раньше времени. Обыкновенное переутомление чуть не свалило меня с ног и ума, но я во много раз сильнее болезни, паразита и другого недуга — Я — Человек с поверхности.