Екатерина Кариди - Брачные обычаи страны Ши-Зинг

На несколько дней они с Хангом остались одни. Он все время старался подсесть к ней поближе, разглядывал ее рукоделие, цокал языком, хвалил. Гладил ее руки и бедра, но слава Всевышнему, не шел в своих притязаниях дальше. Вообще, ее старший муж вел себя по отношению к ней странно. Он не пользовался ею сам, однако, совершенно определенно был в восторге от ее внешности в целом и от отдельных частей тела в частности. Его восхищала и ее сила, но, похоже, особенное удовольствие ему доставляло именно мыть и всячески обихаживать ее.

— Словно евнух в гареме, — думала про себя Лайлин.

Однако, евнухом ее старший муж не был. И что удивительно, чем холоднее и резче она к нему была, тем более довольным он казался.

Ханг как в воду глядел. Уже к вечеру пятого дня два мерзавца-братца смогли выцепить на постоялом дворе довольно богатого старого купца. Надо отдать им должное, они хорошо усвоили науку, и взяли с купца часть денег заранее. Всю дорогу они расписывали страждущему плотских удовольствий старикашке невероятную красоту и сладость своей жены, так что бедняга чуть слюнями не давился, и распален был до крайности. А уж когда увидел Лайлин…

Господин старший муж быстро привел его в чувство, назвав цену. У купца челюсть отвалилась, он залепетал, что уже отдал часть суммы младшим мужьям и указал пальцем на ухмыляющихся Харанга и Гана.

— Кому? Им? Они на эту женщину никаких прав не имеют. Так что, если хотите с ней переспать, гоните денежки, уважаемый.

Лайлин еще не приходилось слышать таких изощренных проклятий, как те, которыми купец награждал братцев ее мужа, хитрые громилы в суеверном ужасе даже схватились обеими руками за свои главные «богатства». Она уже понадеялась, что купец откажется. Но это она зря. Купец выложил требуемую сумму, продолжая проклинаться, а потом наконец добрался до нее. Он смог купить аж целых три захода, но, видимо, забыл о почтенном возрасте и переоценил свои возможности, потому как сил его с трудом хватило на два.

Перед началом процедуры Ханг лично смазал Лайлин изнутри специальной смазкой, препятствующей зачатию. Значит, она точно не понесет, что ж, это хорошо. Лежа на топчане в своей каморке, Лайлин слышала, как яростно ругались Ханг с купцом. Купец кричал, требовал, чтобы ему вернули деньги за тот неиспользованный раз, а Ханг настаивал, что услуги были предоставлены, и не его вина, что тот не смог воспользоваться. Кончилось тем, что купец ушел, так и не добившись, чтобы ему вернули деньги, но пообещал еще вернуться, ибо цветок Лайлин произвел на него неизгладимое впечатление. Хорошо, что купец не видел выражения лица Лайлин.

Когда престарелый герой-любовник скрылся, к Хангу подступили его братья. Лайлин поняла, что им с цветком сегодня придется еще поработать, обогащая господина старшего мужа. Оставалась только вспомнить все отцовские наставления и не позволять эмоциям выйти из-под контроля. Ну вот, предчувствия ее нисколько не обманывают.

— Ханг, ты нам должен процент.

— Мы тебе привели такого хорошего покупателя, ты обещал!

— А еще ты должен нам сделать скидку.

Ган и Харанг наседали на него, но Ханг был непреклонен, он изобразил профессиональный оскал ростовщика и покачал головой.

— Ханг, не будь таким жмотом!

— Ты обещал!

Поняв, что легче песок в пустыне заставить расстаться с пролитой на него водой, чем разжалобить господина старшего мужа, братья начали канючить:

— Ну хоть дай нам по одному разу!

— В конце концов, у нас есть чуть-чуть денег…

Это они сейчас легкомысленно пытались скрыть от него, сколько денег слупили с купца? Это они плохо о нем думают, Ханг узнал у купца все. И сколько денег с него взяли, и что по дороге болтали. Господин старший муж улыбнулся, как мог бы улыбаться крокодил.

— Значит так, вы сейчас отдаете мне все, что удалось выманить у этого старого сластолюбца, а я дам вам по одному разу.

— По одному мало!

— Мало будет по одному разу!

— Да, действительно, что-то я мало с вас запросил… Надо бы поднять ставку…

Больше братья с ним не пререкались. Деньги были отданы ему молча, что те при этом думали, осталось тайной, но, очевидно, ничего лестного. На этот раз не стали доплачивать за то, кто будет первым, а просто бросили жребий, пока Ханг мыл свою жену после купца и смазывал ее заново.

Когда все закончилось, Ханг с особым вниманием обследовал тело своей жены, цокал над потертостями, тщательно мыл, снова смазывал, теперь уже снаружи, причитал, грозил уродам братьям карами небесными за неаккуратное пользование. В общем, заботился. А Харанг и Ган, отодвинув занавеску, закрывающую вход в ее каморку, пускали слюни, подглядывая.