Дмитрий Воронин - Операция 'Одиночество'

В настоящий момент Его Величество был не просто зол, он был в бешенстве. Глаза покраснели от еле сдерживаемого гнева. Впрочем, особо его сдерживать Император и не собирался.

- Собрались? - в голосе не было и намека на любезность радушного хозяина Стадо баранов... Что это? Я спрашиваю, что это такое?

С этими словами он швырнул Бразраару в лицо пачку листов бумаги, которые адмирал умудрился поймать на лету.

- Читайте, кретины, я подожду. - Император нервно ходил по комнате Только потом я хочу услышать аргументы, вы слышали, не оправдания, а аргументы. Ваши оправдания и вечные увертки мне не нужны. Я хочу знать, почему это произошло и кто виноват. А тот, кто виноват, проклянет тот день, когда появился на этом свете.

По мере того, как адмирал читал мятые листки, его лицо мрачнело все больше и больше, пока не стало напоминать грозовую тучу. Закончив, он протянул бумаги Брассу, тот в свою очередь передал еще кому-то. Наконец листки попали в руки Рейкера. Это было донесение на имя Императора. В нем сообщалось, что имперские силы, обороняющие Ленн разбиты, экспедиционный корпус и орбитальные силы уничтожены, маршал Риббер попал в плен, блокада прорвана, Федерация полностью восстановила контроль над планетой. "Да-а - подумал полковник - тут есть с чего взбеситься. И кому-то сегодня крупно не повезет".

- Сир, это так неожиданно...

- Неожиданно! - взорвался Император - И это говорите вы, Бразраар! Для вас неожиданно, что земляне начали действовать? Для вас неожиданно, что у них есть корабли и пушки? Кто утверждал, что оборона Ленна несокрушима, кто клялся, что Шестая дивизия будет уничтожена в ближайшее время, кто? Этот дебил Риббер уложил у стен их крепости тысячи отборных солдат и ради чего? Ради того, чтобы Федерация "неожиданно" одним ударом все вернула себе?

Адмирал молчал, понимая, что в настоящий момент Император глух к любым доводам. Да ему, в общем-то и нечего было сказать, кроме уже вылетевшей фразы. Для него атака землян действительно была полной неожиданностью. За последние месяцы он привык к пассивности Патруля и никак не мог ожидать от Ченнинга столь решительных действий. Впрочем, Императору сейчас требовались не столько слова оправдания, сколько покорные слушатели и мишени.

- А вы, Брасс, вы столько раз говорили мне о вашем надежном источнике информации! Где же эта информация, где? Вы же утверждали, что этот ваш... как его там, не помню... имеет своих агентов чуть ли не на всех кораблях Ченнинга. Почему, черт вас раздери, мы ничего не знали о подготовке наступления. Или ваш агент некомпетентен, или вы - полный идиот.

Граф Брасс, как и Бразраар, молча потупился, Рейкер же напрягся - кажется, речь пошла о неуловимом резиденте, доставившем столько беспокойства Сергееву. "О боже, ну почему Император не назвал его имени, а теперь придется искать подходы к Брассу, а это ой как непросто - он же граф, да к тому же еще и шеф УБИ, а я всего лишь...".

- Я приказываю вам, адмирал! - Император снова брызгал слюной в адрес Бразраара - я приказываю немедленно подготовить ответный удар по Селесте... нет, по самой Земле, немедленно, всеми силами, я хочу, чтобы эту планету сожгли дотла, чтобы ее разрушили, чтобы...

- Но сэр... у нас недостаточно сил... орбитальная защита Земли, как и наша, несокрушима...

- Молчать! Я приказываю... немедленно, исполняйте!

- Но это невозможно, сир, мы потеряем весь флот...

Непривыкший даже к малейшим проблескам неподчинения, Император какое-то время судорожно глотал ртом воздух, затем внезапно спокойным тоном сказал:

- Что ж... возможно. Но вы не будете в этом виноваты, потому что будете лишь пешкой. Я разжалую вас в ... в капитаны. Примите под командование эсминец. А теперь вон отсюда. - Император подошел к Бразраару и сорвал эполеты с его мундира, а затем повернулся к другому рекну с адмиральскими нашивками. Риффер, вы поведете армаду. Старт через сорок восемь часов. Все корабли, кроме стоящих в оборонительных поясах Рекна. Исполняйте.

Бразраар, униженный и раздавленный, уже покинул кабинет. Риффер, не решавшийся спорить с Мудрейшим, но также понимавший всю бессмысленность подобной акции, вышел следом. Остальные стояли молча.

Император некоторое время молчал, постепенно успокаиваясь, потом обвел взглядом присутствующих. Взгляд Мудрейшего остановился на Рейкере, при этом у него был такой вид, как будто он впервые видит полковника. Через несколько мгновений Высочайший вспомнил, кто перед ним стоит, и уже почти спокойно и даже дружелюбно улыбнулся.