Дмитрий Воронин - Живой щит

Такое впечатление, что расстаться старухе предстояло с любимейшим из детей. Впрочем, на этот счет Жан особых иллюзий не испытывал. Если и боялась чего вредная бабка, так это того, что ферма-то, по сути, принадлежала Жану, а уж никак не ей.

Собственно, ферма принадлежала отцу Жана, но он ушел с ополчением на войну, да так и не вернулся. С той поры минуло уж восемь лет, в течение которых Сатти твердой рукой управляла фермой сына и вовсю командовала внуком, не желая замечать того, что тот уже вырос и давно уж должен был бы вступить в права наследования. Сам парень это в общем-то знал, но никакого особого желания становиться хозяином не испытывал, у него была другая мечта, и вот сейчас он как раз и стоял на пороге ее осуществления.

- Ой, да разве ж плохо тебе здесь жилось-то...

Сейчас ей было страшно - ведь Жан, чтобы не выглядеть нищим, мог заставить ее продать ферму и был вправе сделать это. Ведь сын ее при свидетелях сказал тогда, что вот, мол, мама, поживите у нас, пока сынок мой, Жан, подрастет, уж приглядите за ним... А сынок-то и подрос, да разве ж можно вот так взять и отдать прямо в эти детские еще руки ферму, которую столько лет обихаживала. И ведь давно надо было, и соседи не раз напоминали про волю сына, да только все не находила она в себе сил для этого...

- Да как сынок-то мой ушел, да и не вернулся, так и ты, сокол мой, теперь меня покида-а-аешь...

Не переставая причитать, бабка Сатти полезла в подпол. Ежели что, так, может, удастся откупиться малым. Парень-то неопытен, глядишь, на слезу и раСтаст. Может, и не потребует ферму отдать, так ведь мало что отдать, так еще и продать вдруг захочет... а тут ведь каждый угол ее, Сатти, руками обихожен.

- Да не держу я тебя, сокол мой, не слушай ты слез старухи-ны-ы-ых...

Она вылезла на свет божий, сжимая в руках туесок. В нем бренчали скопленные за долгие годы деньги - пара серебряных монеток и несколько горстей медных грошей. Конечно, старая Сатти была не такой дурой, чтобы хранить все свои деньги в одном месте, и этот туес был одним из трех, припрятанных ею на черный день, к тому же наименее наполненным.

- Вот, внучек... Возьми... пригодится на службе-то. Деньги-то хоть и малые, да уж чем могу. - Она снова пустила слезу. - А уж я-то еще наработаю, не совсем еще дряхлая, да, наработаю, ты уж, соколик, обо мне-то не думай.

- Не нужно мне ваших денег, бабушка...

"Ну точно, сейчас про ферму разговор поведет", - ужаснулась старуха. Внутри у нее все похолодело. Ну не иначе как шельмец потребует своего наследства. Ведь ясно как день, ежели уедет сейчас с леди Алией, то ведь и не вернется сюда никогда, а значит, что ему, до фермы-то этой? Продаст, как есть продаст... Она сделала последнюю попытку:

- Да бери ты, это ж от сердца... все, чем богата. Если урожай хороший будет, так продам и еще пришлю с оказией. Не обижай старуху, для тебя ведь копила, каждый грошик сберегала. Все думала, выйдешь когда-то в люди, так и денежки будут, а я уж тут как-нибудь перебьюсь. Хлебушек есть, да и то ладно.

На какой-то миг Жан даже поверил в искренность бабкиных слез. Даже мелькнула мысль - как он ее оставит, старую, одинокую?

Но мысль эта мелькнула и тут же сменилась другой - наконец-то.

Наконец-то он вырвется из-под гнета этой железной старухи, которая пережила трех сыновей и двух дочерей, властной и жестокой хозяйки, спорить с которой не смел даже деревенский староста, и даже сборщик Налогов, незнамо почему, каждый раз давал ей отсрочку, которую у него больше никто и никогда получить не мог.

- Да не нужны мне ваши деньги, - еще раз повторил он. - Леди Алия сказала, что обо всем позаботится. И она приказала передать тебе вот это.

Старуха уставилась на лежавшие на протянутой ладони монеты.

Золотые марки... три... она в жизни не видела столько денег сразу.

- Леди сказала, что это для тебя. Ну, вроде как без кормильца остаешься.

Сразу исчезли слезы, и старая карга стремительно схватила золото. О да, она-то знала ему цену. Сейчас в ее сухоньких ладошках были зажаты коровы, не одна старая и худая телка, а много молодых, приносящих приплод коров... и лошадь, да и не одна, и свинок можно будет завести поболе, а значит, и нежное сало на ее стол попадать будет куда как чаще. Да и работников нанять можно, а тогда и... от радужных перспектив у бабки закружилась голова.

Она быстро кланялась, как будто перед ней стояла сама леди Алия, а не ее непутевый внук, который вдруг так внезапно нашел себе столь доходное место. Она поняла, ферму у нее не заберут, зачем ему ферма-то теперь, она и одной такой монетки не стоит.