Майк Ронин - Приют «Парадиз»

И как бы в подтверждение его слов небо как-то посерело, и даже где-то далеко за городом грянул гром.

Мак-Кинли снова отпил воды и продолжил из головизора: «В связи с этим охрана оставшихся лесов, равно как и вновь высаживаемых, поручается армейским подразделениям. Любая деятельность в этих охраняемых зонах, за исключением особо оговорённой, будет строго запрещена. Промышленная же деятельность на самом Марсе принесёт большую пользу процессам терраформирования планеты, поскольку уровень парниковых газов на сегодня там крайне низок…»

– Скукота, – зевая, произнёс Крис.

Виктория ткнула Криса локтем в бок.

– Какой ты всё-таки… неужели тебе не интересно? Мы ведь можем задохнуться без лесов и другой растительности!

– Если бы не кислородно-регенерационные станции, то давно бы задохнулись. Что-то поздно спохватились, – вставил Том.

– Вот, вот! – поддакнул Крис. – Вот получу профессию, стану полноценным гражданином общества, тогда, наверное, будет интересно.

– Эх, ты! – неодобрительно бросила Виктория.

– Вика, и в самом деле. Успеем мы ещё апокалиптическую лекцию прослушать, – взмолился Том. – Может, лучше пойдём, турбокофе выпьем?

– И синтикексом закусим? Фу, бяка! У меня в прошлый раз от твоего турбокофе голова полдня кружилась. Тем более его продают с восемнадцати лет, опять удостоверения будешь подделывать?

– Можно и без синтикексов. И почему сразу подделывать? Просто внесу временные, я подчёркиваю – временные изменения в пользовательские данные, исключительно с целью изучения вопроса, – при этом Том похлопал рукой по сумке, где собственно и лежал, сконструированный им небольшой прибор для изменения этих самых данных.

– Ха-ха-ха! – тут уже не удержался Крис. – Да ладно, хакер. Вечно ты всё усложняешь. Мне, кстати, турбокофе понравился.

– Вот и пейте свой турбокофе! – не сдавалась девчонка.

Было видно, что парни заскучали, пока их спутница внимательно слушала новости, как будто от неё уже что-то зависело. Крис подмигнул Тому и как бы невзначай предложил:

– Ну может, тогда на «Антигравитацию» сходим? Тем более тут уже ничего интересного не скажут.

Парни знали, на что давить. «Антигравитация» была любимым аттракционом их подруги. Виктория колебалась буквально несколько секунд:

– Так и быть, уговорили.

Аттракцион находился в конце парка. Спустя пять минут, вся троица уже переодевалась в специальные комбинезоны. Виктории достался зелёный, что очень шло к её рыжим волосам. У Криса оказался красный, а Тому повезло меньше всех: его комбинезон был, почти не отличим от цвета его волос, что делало его похожим на бледную поганку. Стеклянная полусфера аттракциона возвышалась метров на пятнадцать вверх, а вместо пола был батут. Ребята зашли внутрь и начали развлекаться. Прыгая вверх с батута, можно было изменять степень гравитации с помощью нарукавного пульта управления комбинезоном. Крис и Вика уже плавали в середине полусферы, как в невесомости, а Том поставил регулятор на минимум, и его вытолкнуло к стеклянному потолку.

– Смотрите ребята! Я антипод, – крикнул он сверху и, встав вверх ногами на стеклянную поверхность, начал расхаживать по потолку.

– Всё-таки хорошо, что мы турбокофе не пошли пить, – заметил Крис, поймав Викторию за руку.

– Это уж точно, – согласилась она.

Компания ещё минут пятнадцать дурачилась. Они гонялись друг за другом на разной высоте, ходили по стенам и просто кувыркались. Как обычно, из аттракциона все вышли в хорошем настроении, особенно Виктория.

– Видели, как я по потолку ходил, – гордо продекламировал Том.

– Подумаешь! Я тоже так умею, – Крис встал на руки и пошёл ногами вверх.

– Я знаю, ты специально так делаешь, чтобы под юбку заглядывать, – ехидно заметил Том. – К тому же у тебя вроде палец болел?

Виктория прыснула со смеху в руку и схватила клетчатый подол.

Крис свалился на спину, а его лицо начало краснеть. Он встал, отряхнулся и возмущённо ответил:

– Да что ты выдумываешь!

Виктория взяла обоих друзей под руки и поставила точку в споре:

– Ладно, вы оба молодцы. Темнеть начинает, побежали в центр парка, там сейчас представление будет!

Все трое ринулись обратно в центральную зону парка. Там как раз начиналось световое представление. Народу набилось много. Друзья побросали гравидиски, подняли Викторию на парапет, а потом и сами залезли наверх. В тёмном небе над парком закружились дроны. Из каждого дрона выстрелил сноп света, все эти вспышки переплелись в единое целое, образовав некое подобие светового экрана. Изображение на экране было настольно чётким и реалистичным, что казалось, будто вечернее небо расступилось и открыло окно в таинственный мир. На экране появилась чайка, сопровождая свой полёт характерным криком. Описав пару кругов в небе, она села на мачту старинного парусного судна, которое только что отдало швартовы. Ликующий народ на пристани провожал моряков, махая им платками и головными уборами. Парусник уходил в море, оставляя в сердцах провожавших его людей надежду на счастливое возвращение. Чайка снова крикнула пару раз, и вот уже силуэт парусника растворился за линией горизонта, где его настигла ночь, а вместе с ней и шторм. Стихия бросала корабль в морскую пучину, но он отчаянно пробивался сквозь волны и ветер, натужно скрипя мачтами, звеня порванными парусами и повинуясь твёрдой воле капитана и его команды. Затем наступило утро, и парусник продолжил свой путь в далёкие земли, навстречу неизвестности и новым открытиям. В этом послании к выпускникам читался некий глубинный смысл: юношей и девушек ждали не простые времена и только целеустремлённость и твёрдость духа проведут их, как и парусник, сквозь все перипетии судьбы.