Ханну Райаниеми - Страна вечного лета

Он выпрямился и посмотрел на Си.

– Сэр, я знаю, что в последнее время отдел столкнулся с трудностями, я несу за это полную ответственность. И все-таки я считаю, что вербовка Палача (эту кличку Питер придумал для Инес) – это прорыв, и…

– Да, согласен.

– С чем согласны, сэр?

– Что это прорыв. Вот почему мне нужна ваша рекомендация на пост нового главы отдела.

– Не понимаю.

– Мальчик мой, все просто. С этой минуты вы будете слишком заняты, чтобы руководить отделом. Вы будете работать в только что созданном спецкомитете по проблемам Иберии. Вы поможете мне убедить премьер-министра, что мы должны поспособствовать этому Джугашвили захватить власть в Испании.

Убедить премьер-министра.

На сей раз Питер чуть не потерял контроль над своей эфирной сущностью. Лежащие на коленях руки вдруг превратились в детские, торчащие из рукавов не по размеру. Он закрыл глаза и постарался сосредоточиться на своем мыслеобразе. Что-то укололо его из брючного кармана, и он вспомнил про игрушечного солдатика.

– Блум? Что с вами?

Он сделал глубокий вдох.

– Все в порядке, сэр. Просто… я удивлен.

– Могу дать вам немного праны, если хотите.

Питер покачал головой. Си потянул пальцы и посмотрел на него.

– Блум, я ожидал немного другой реакции.

– Сэр… Я польщен. Правда. Просто… Сэр, как вы прочитали в моем рапорте, Вереск поспешил с Палачом, и лишь по чистой удаче я сумел нащупать то, что поможет вербовке. Я рекомендовал бы провести с Палачом более тщательную работу, прежде чем включать в основную операцию. Со всем уважением, сэр, но этим лучше всего заняться мне.

Помимо кипы бумаг на краю стола стояла деревянная подставка, а на ней пузырьки с разноцветными жидкостями. Вероятно, напоминание о невидимых чернилах, которые Секретная служба использовала в мире живых, еще до появления Летнего управления. Си вытащил один пузырек и внимательно осмотрел.

– А знаете, – сказал он, – что одни из лучших чернил, которые у нас были в прежние времена, это сперма? – Шеф криво улыбнулся. – Да-да, чистая правда. Они прекрасно служили, а у оператора был… хм… неисчерпаемый источник. Один наш агент в России пытался сохранить их про запас, и его буквы провоняли так, что хоть святых выноси. Пришлось сказать ему, что для каждого письма нужны свежие чернила. Можете смеяться, но мне это всегда казалось поэтическим. Наши солдаты истекают кровью, но сколько раз нас просили передать ее величеству именно эту телесную жидкость? Вы не служили в армии, Блум?

– Нет, сэр.

– Тогда, вероятно, вы не в полной мере понимаете, на какие жертвы порой приходится идти.

Си откинулся назад и рассеянно почесал левую ногу. Он умер в страшной автомобильной аварии, также унесшей жизнь его сына, у которого не было Билета. Раздавленная нога Си застряла в обломках машины. Он отпилил ее перочинным ножом и подполз к мальчику. Их нашли вместе, отец обнимал сына.

Месяц спустя Си снова приступил к работе.

– Буду с вами откровенен, Блум. Ваш отдел мог бы выполнить это задание лучше, а теперь мы по уши в крови. Адмиралтейство хочет войны. Все станет гораздо хуже, прежде чем мы увидим какие-то улучшения. Премьер-министр четко дал понять, что ему нужна информация из первых рук, так что придется вам отдуваться. Нужно сказать ему очень неприятные вещи. Если, услышав это от вас, он решит остановить войну, вы должны убеждать его до посинения. А с новым источником разберется Вереск. Вам все ясно?

Питер сглотнул комок в горле.

– Да, сэр.

– Вы справитесь, Блум. Вы справитесь, – сказал Си, и теперь его сердитый голос звучал мягче.

Из кабинета Си Питер вышел оглушенным. Его собственный кабинет находился на четвертом ана-этаже. Он прошел через Польский и Итальянский отделы, мимо входа в Трубу – луситовую башню, ведущую прямо в эфир мира живых и обеспечивающую безопасные звонки по эктофонам в Уайтхолл и Бленхейм, не покидая Летнего управления.

Питер закрыл дверь, сел за стол и откинулся на спинку стула. Повсюду паутиной раскинулись заметки и диаграммы испанской операции, мысленно написанные им в эфире. В центре парила фотография Инес, сделанная Вереском, ее взгляд выглядел даже суровей, чем помнил Питер, если это вообще возможно. Питер раздраженно махнул рукой. Аккуратные белые строчки, линии и прямоугольники мигнули и исчезли как дым.

Теоретически он должен радоваться. Он получил беспрецедентный доступ на самый верхний этаж власти империи, причем в критический момент, когда может оказать неоценимую помощь делу Вечно Живого.