Ханну Райаниеми - Страна вечного лета

Мысленное путешествие заняло бы меньше времени, но общественный транспорт – хороший способ сберечь прану, а гипервиды через стекло позволяли рассмотреть все четыре измерения города. В четвертом измерении здания стояли друг на друге, как слои свадебного торта. Чердаки и чисто декоративные трубы дымоходов сливались с фундаментами следующего уровня ана или ката, или смыкались стенами и крышами под эшеровскими углами. Питер уже не в первый раз подумал об аналогии с сотами.

Он оглядел бесстрастные лица пассажиров, которые шуршали газетами, словно крыльями мертвых насекомых. Что бы подумала Инес об этой буржуазной загробной жизни, где мертвые по-прежнему занимаются рутиной, как ожившие рабочие пчелы? Возможно, она поняла бы, что ее борьба за нечто более важное, чем ее личность, сама по себе рай. По мере того как поезд поднимался в ана и свет Неведомого становился ярче, Питер все сильнее желал, чтобы ему не пришлось отбирать это у нее.

Вышел Питер на остановке «Альберт-парк», в ана-конце улицы Крепости, оттуда до цели он дошел пешком.

Штаб-квартиру Летнего управления создали по образу и подобию Бленхеймского дворца, его дублера в мире живых – длинное здание в стиле барокко со строгими каменными башенками бельведеров на фоне неба. В нем работали тысячи призраков, которые занимались всем – от вербовки, логистики и архивов до анализа разведданных, а также обеспечивали шифрование связи для британских вооруженных сил. Быстро шагая в сторону здания, Питер еще раз мысленно пробежался по своему рапорту.

Русский раскольник хочет захватить власть в республике Испания. Есть близкий к нему агент. Вероятный агрессивный ответ Советов на развертывание эктотанков. Питера не покидало чувство, что он совершил ошибку и Си что-то подозревает.

Питер поднялся по широкой лестнице главного входа, в глаза сразу бросились отличительные черты Летнего управления в Стране вечного лета. Слишком много стен под немыслимыми углами, и время от времени все здание мерцало, как мираж. Двор был гиперкубом, а души-камни оберегали его секреты со всех сторон, даже ана и ката.

Питер расписался в регистрационной книге на входе отпечатком своего лусита, потом подождал призрака-помощника, который проводил его к кабинету Си на шестом ана-этаже. Даже для главы отдела вроде Питера требовался провожатый. Эфироархитектура здания постоянно менялась, чтобы избежать враждебного проникновения, и в результате оно превращалось в путаницу коридоров, проходов и промежуточных этажей, гиперзеркал и тупиков. Все равно что идти сквозь оптическую иллюзию.

По мере приближения к кабинету Си тревога Питера росла. Он напоминал себе, что никаких мер безопасности недостаточно, чтобы уберечь Управление от проникновения изнутри. Но во время подъема по калейдоскопу лестничных проемов, сворачивающих то в ката, то в ана, привычное чувство собственного превосходства ему изменило.

Войдя в кабинет, Питер увидел Си, чей профиль с выступающим подбородком выделялся в струящемся из окна ослепительном свете Неведомого.

– Входите, Блум.

Питер сел перед длинным столом. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы привыкнуть к свету и придать лицу бесстрастное выражение. Шеф любил этот момент и использовал его, чтобы оценить посетителей.

Си повернулся, склонил круглую голову с редеющими медными волосами над лежащими на столе бумагами и несколько минут не обращал на Питера никакого внимания. Периодически тонкие губы слегка морщились, но от удовольствия или неудовольствия, Питер понять не мог. Читать души можно было только у живых или призраков недавно скончавшихся и еще не овладевших эфиропластикой.

Наконец Си откинулся на стуле и поднял к правому глазу монокль в роговой оправе, увеличив глаз до нелепых пропорций. И этот взгляд циклопа был настолько пронизывающим, что непроизвольный смех замер на губах Питера.

– Так что же? – сказал Си.

– Сэр?

Си молчал. Питер откашлялся.

– Сэр, я думал, вы пригласили меня, чтобы обсудить мой рапорт.

– Нет.

Си резко покачал головой, и монокль выпал из глазницы. Взгляд не увеличенных стеклом глаз почему-то оказался даже более пронизывающим.

– Нет?

– Нет. Я пригласил вас сюда потому, что мне понадобится новый глава Иберийского отдела. – Си снова скривил губы. – Что вы можете сказать по этому поводу?

Лусит Питера превратился в холодный и мертвый комок в груди. На краешке сознания голос Джорджа шептал молитву раскрытых агентов. «Ни в чем не признавайся. Все отрицай. Выдвигай встречные обвинения».