Гарри Гаррисон - Крыса из нержавеющей стали. Кн. 1

Затем наша группа кораблей распалась. Каждый транспорт выходил на свою цель. Я повозился с рацией, молча проклиная клизандскую страсть к секретности. Вот я приземляюсь и даже не знаю, куда! Разумеется, на планету, которая сейчас подо мной, — это они не могли хорошо замаскировать. Но на какой континент? О каком юроде? Все, что я знал, это то, что первыми при вторжении прошли корабли-следопыты и посадили радиомаяки. Я имел частоту и слушал сигнал, который должен был слушать. Я должен был вести по этому сигналу корабль, а затем посадить его. И я знал, что целью был космопорт. Вместе с последними инструкциями я получил несколько больших и четких фотографий, на которых космопорт был виден с воздуха и с земли — клизандские шпионы явно поработали усердно.

Большое красное «X» отмечало место, где, неподалеку от здания вокзала, я и должен был посадить свой корабль. Сигнал был громким и четким.

— Пристегнуть ремни, — скомандовал я, — мы прибываем. — Я скормил инструкции компьютеру. Он почти мгновенно выработал траекторию приземления и включил главные реактивные двигатели. — Предупреди полковника, а затем угости его сведениями о расстоянии и высоте, пока я позабочусь о корабле.

Мы падали к терминатору, летя в зарю. Компьютер, прицепившийся к передатчику, медленно и осторожно опускал нас по огромной дуге. Когда мы пробились сквозь облачный покров и далеко внизу стала видна земля, я заметил первые признаки сопротивления. Вокруг нас начали распускаться черные облачка разрывов.

— Они стреляют в нас! — потрясенный Остров икнул.

— Так это же война со стрельбой, разве не так? — Я гадал, что он за ветеран, если его тошнит от пушечной пальбы, в то время как пальцы мои, перехватив у компьютера управление, вырубили главные реактивные двигатели. Мы летели вниз в свободном падении, и следующая серия разрывов появилась выше и позади нас, так как компьютер пушки не мог предвидеть предпринятый нами маневр.

Далеко внизу я увидел космопорт и включил боковые реактивные двигатели, чтобы несколько изменить направление нашего движения, однако мы продолжали падать. Показания приборов анализировались компьютером, который продолжал вспыхивать красным, предупреждая о близкой земле. Я поспешил дать ему программу приземления с торможением, которая должна была уронить нас на нулевую высоту при ускорении десять «же». Это означало, что мы будем падать на максимальной скорости, а потом быстро сбросим ее, что уменьшит время, когда мы будем открыты для наземного огня. И я хотел, чтобы полковник получил те десять «же», о которых он предупреждал меня.

Реактивные тормозные двигатели включились на высоте, не превышающей, казалось, верхушек деревьев, вдавив нас в кресла. Думая о выражении лица полковника в этот момент, я улыбнулся, хотя сделать это нелегко, когда тебя прижимает твой десятикратно возросший вес. Следя за экраном, я добавил скорость бокового смещения, и вскоре мы оказались точно над назначенной нам целью. После этого все легло на компьютер, который прекрасно справился с этой задачей и выключил моторы как раз тогда, когда захрустели корабельный опоры для приземления. Как только моторы выключились, я ударил по кнопке выгрузки, и корабль задрожал от отдачи выброшенных трапов.

— На этом наша роль исчерпана, — сказал я, расстегивая ремни и потягиваясь.

Остров присоединился ко мне возле иллюминатора, и мы вместе следили, как солдаты слетали по трапам и бежали б укрытия. Они, казалось, вообще не несли потерь, что было удивительно. Поблизости было видно несколько бомбовых кратеров и кучи щебня, а истребители-бомбардировщики все еще ревели на малой высоте, обеспечивая нам прикрытие. И все же казалось невозможным, что так быстро удалось сломать сопротивление. Вот каким мог быть ответ, объясняющий успех клизандских вторжений: знай, выбирай и срывай, как яблоко, планеты, созревшие для этого. Я мысленно сделал заметку: следует разузнать об этом побольше. Следом за солдатами из ракеты выехал полковник на своей машине. Я надеялся, что кишки у него все еще спрессованы от приземления.

— А теперь мы должны найти выпивку, — заявил Остров, предвкушающе чмокая губами.

— Пойду я, — поспешно объявил я, хватая личное оружие и пристегивая его к поясу. — Ты останешься с рацией сторожить корабль.

— Именно это всегда говорят первые пилоты, — пожаловался он, дав мне понять, что я поступил правильно.

— Привилегия звания. Когда-нибудь и ты воспользуешься ею. Я скоро вернусь.