Сергей Трофимов: Грёзы Марка

— Так вы не возражаете?

— Нет.

— Очень хорошо. А теперь постарайтесь быть более разговорчивым.

Его голос приобрел холодный требовательный тон.

— В своем недавнем сне вы оказались в критической ситуации. Скажите, что произошло? Мои сканеры видели рухнувший дом, гибель людей и какой-то грузовик.

Наверное, прошла минута, прежде чем я понял, что сижу с открытым ртом и ошеломленно смотрю на Доктора.

— Как вам нравится варенье?

Он наслаждался моим удивлением. Да только интересно, кто бы на моем месте не удивился. Наверное, это какой-то рефлекс. Когда вам начинают пересказывать подробности вашего сна, челюсть сама отваливается вниз.

Я взял себя в руки.

— Варенье прекрасное…

— Доктор, — напомнил он. — Зовите меня Доктором. И чтобы не дразнить ваше любопытство, я признаюсь, как на духу. Наша аппаратура довольно примитивна. Датчики и машины могут сообщать нам только об интенсивности человеческих переживаний. Они определяют активность тех или иных участков мозга, фиксируют частотные составляющие и измеряют амплитуду пульсаций. Всю остальную и, можно сказать, основную работу выполняют люди.

Он встал из-за стола и подошел к окну.

— Наши предшественники создали метод, благодаря которому любой здравомыслящий и восприимчивый человек может стать живой антенной, то есть сканером. Сканер — это проводник, который индуцирует в себе те же токи, импульсы и мысли, что и человек, находящийся под его наблюдением. Сканер настраивает свое внимание на заданный объект, и тот отражается в нем, как в зеркале. Желания, чувства, визуальные образы — вы делите их с ним, не осознавая его присутствия. Он — невидимый свидетель или, вернее, дотошный исследователь, под лупой которого находится человеческое сознание. Возьмем, к примеру, вас. Над вашими переживаниями работали четверо сотрудников. Я уже получил от них большую часть информации, и теперь мне осталось уточнить детали. Итак, Марк, я жду от вас пояснений.

Доктор шагнул ко мне и довольно нагло приподнял двумя пальцами мой подбородок. Я мотнул головой и с вызовом ответил:

— А что тут говорить? Ну, видел какой-то бред. Грозу, странный город…

— Мне нужны подробности, Марк.

— Да это же сон! Что толку играть в такие детские игры?

— Хорошо, мой друг, поиграем в другие…

Я вдруг почувствовал, как по спине поползла холодная волна. Горло перехватил мышечный спазм. Сердце бешено забилось, легким перестало хватать воздуха, и меня качнуло вперед. Я ударился носом о поверхность стола. По губе потекла струйка крови.

Доктор с усмешкой отвел взгляд в сторону.

— Где вы служили? В Чечне?

Мне удалось сглотнуть. Я сделал глубокий вдох и пощупал рукой свое горло.

— Рядом. На границе.

— Вы участвовали в боевых операциях, — сказал он, усаживаясь в кресло.-Скольких человек вы убили? Примерно.

— Не считал… Не знаю.

Ответ получился напряженным. В моей голове крутилась мысль: «О, черт! Неужели он способен на такие штуки? Один взгляд — и дух вон. Вот это да!»

— Вам нравится убивать?

— Не очень, — ответил я.

Как он меня поймал. Разговорил, словно бабку на рынке. А ведь каждое лишнее слово было брешью в обороне — открытым флангом для удара противника. Недаром майор предупреждал меня остерегаться этих типов.

— Прошу прощения, Доктор. Я готов рассказать вам о сне.

Он пожевал губу и снисходительно кивнул.

— Приступайте, Марк.

— Мы ехали в грузовике. Я и несколько рабочих. Внезапно началась гроза. Таких у нас не бывает. Вакуумная буря. Каждая молния создавала зону разряжения, и разность давления была очень большой. Там, во сне…

— Это мы пропустим, — оборвал он меня. — Расскажите о бездне. Один из наших сканеров видел странное явление, которое вы определили словом «бездна».

Да, его парни знали свое дело. Я попытался вспомнить эпизод. Раньше у меня не было таких четких и ярких снов. А тут прямо голливудский триллер. Скорее всего, это объяснялось воздействием наркотиков.

— Я оглянулся и увидел дорогу. Мокрая мостовая, серые камни. Зеленая трава между ними. И дальше ничего. Помню, меня удивило, что там не было никакого цвета. Даже белого и черного. Просто бесцветная пустота, которая затягивала в себя.

— Она затягивала вас внутрь? И как вы на это отреагировали?

— Никак. Во сне произошел разрыв, и я обнаружил себя в другой сцене. В совершенно другом настроении.

— Надеюсь, вы понимаете, что это был не просто сон?

— Я понимаю.