Людмила Миловацкая - Невеста с другого берега

– Откуда он у тебя? – живо заинтересовался Сергей. – На работе выдали?

– Не, выменял у солдата из охраны на бутылку самогона. Работает – зверь! Видишь циферки? Я ж говорю – полный абгемахт 1 1 Решено (abgemacht, нем.). ! Ну так что, останешься?

– На выходные точно останусь, а там посмотрим.

Вернувшись в Москву, Сергей первым делом попытался связаться с другом, Артемом Самохиным. Мобильный был отключен. Позвонил на работу, на студию – сказали, что он дома. Слушая долгие гудки домашнего телефона, Сергей соображал, куда мог подеваться Тёмка. «Не иначе у него снова „творческий кризис“, потому и на похороны не пришел. Когда виделись в прошлый раз, он был чернее тучи. Что ни спроси – отмалчивался. Видно, совсем достали его с работой. Сколько раз хотел посоветовать – бросай ты своего Жорика-мажорика! Ему-то что! От легких денег он цветет и пахнет на пару со своей благоверной, а ты на глазах загибаешься. Не можешь делать то, что не нравится, – не делай! Деньги, конечно, вещь хорошая, но и у них есть своя цена». Сергей снова набрал номер телефона: ну давай, Тёмка, бери трубку!

Артем проснулся от настойчивых трелей телефона. Звук казался невыносимо громким. Положил на ухо подушку – нет, все равно слышно. В сердцах вырвал шнур из розетки.

Слава богу, тишина. Артем снова прикрыл глаза, попытался заснуть. Бесполезно! Пошарил рукой на полу, возле кровати. С жадностью приложился к найденной бутылке, в рот попало несколько жалких капель. Вставать за новой бутылкой не хотелось, да и сил не было на то, чтобы встать, двигаться. Разве что вспоминать…

Весь вчерашний бесконечно долгий день он изнывал от тоски. На автомате провел несколько деловых встреч, потом скучный банкет в каком-то пафосном заведении, потом тусовка с партнерами в новомодном баре. В зале было многолюдно, но им отвели вип-места, где было полутемно и почти тихо. В какой-то момент приятели отлучились покурить, а он от нечего делать приблизился к панорамному окну. Ночная Москва с высоты птичьего полета казалась завораживающе красивой. Внизу сверкающими огненными реками разбегались улицы. Где-то за горизонтом они вливались в необъятный светящийся океан, в колышущемся мареве которого размывались и исчезали очертания города. Соседние башни небоскребов с причудливой подсветкой казались упирающимися в небо огромными скалами. На не темном еще небе чуть виднелась лишь одна звезда. Она мерцала, становясь то огромной узорной снежинкой, то крохотной яркой точкой. Эта звезда жила, говорила с ним, он ее почти понимал!

Сами собой вспомнились строки Вознесенского: «Звезды – это место вечного свидания с теми, кого уже нет, и с теми, кто еще не пришел». Гениально!

Не опуская запрокинутого к небу лица, Артем прикрыл глаза. Он все еще видел, внутренним уже зрением «свою» звезду. Она еще разрослась, превратилась в диковинный по красоте цветок, и вдруг в кружеве голубоватых лепестков возникло лицо – озаренное улыбкой светлое лицо ангела или девушки, скорее девочки. Возникло смутное воспоминание, что он знает ее. Он был ее учителем, другом, он любил ее братской, отцовской любовью, любовью жениха и мужа…

«Да-да-да! – горячим вихрем проносились странные мысли. – Когда-то мы уже были вместе. Потому так тоскует и рвется в неведомое мое бедное сердце?»

– Где ты, родная, светлая, единственная? Отзовись! – прошептал вслух Артем и, задержав дыхание, замер в ожидании.

Услышь он сейчас хоть что-нибудь, напоминающее ответ, то рванулся бы навстречу любой неизвестности. Но, увы, нет даже намека на отклик. Томительное ожидание так и закончилось ничем. Артем открыл глаза. Его звезда, переливаясь десятками оттенков голубого цвета, все так же празднично мерцала на заметно потемневшем небосводе. Потом вернулись приятели… Снова алкоголь, треп о деньгах, невыносимая тоска в груди. Потом – темный коридор и маленькая комната с открытым настежь окном…

Как он вчера добрался домой, почти не помнил. Должно быть, ребята загрузили в машину.

Артем Самохин окончил режиссерский факультет ГИТИСа пять лет назад. Среди своих он по праву считался не только талантливым, но и фантастически везучим парнем. И то сказать: в институт попал с первого раза без всякого блата – и сразу же в группу известного на весь мир мастера. Женился на самой красивой девушке с актерского факультета. Родители уехали на постоянное жительство в Канаду, оставив ему трехкомнатную квартиру в Москве. Даже несчастье принесло свои золотые дивиденды. Артем был заядлым альпинистом. При очередном восхождении на Эльбрус попал в жуткую переделку: сорвался со скалы в глубокую расщелину. Его нашли едва живым, два месяца он провалялся по госпиталям, а вернулся в институт здоровее прежнего, полный творческой энергии и оптимизма.