Сергей Панченко - Ветер. Книга 1

– Матвей! – под сводами пещеры раздался встревоженно-требовательный голос матери.

Матвей так и не успел как следует проверить последний тоннель. Он зажег огонь, но пламя погасло, и привыкнув слушаться родителей, он вернулся назад, так и не убедившись в наличие тяги.

– Ты почему сбежал молчком? – мать строго посмотрела на сына.

В свете фонаря ее глаза блеснули адским гневом.

– Прости, мам. Хотел проверить теорию отца, про тягу в тоннелях.

– В следующий раз будешь предупреждать, даже когда соберешься в туалет.

– Хорошо. Я понял.

На самом деле Матвей понял, только то, что нужно как следует проверить последний тоннель. Но позже, когда мать чем-нибудь займётся.

– Ты бы лучше Катюшку отвлёк бы, а то она сидит с камешками играет. Телефон ей дай свой что ли, поиграть.

– Не дам! – категорично заявил сын. – Там заряда процентов двадцать осталось. А без моего телефона вы даже знать не будете, какой сегодня день и время суток.

– Жадина, – отозвалась Катюшка, слышавшая разговор.

– Не дам. Могу пересказать последний фильм про хоббитов. Хочешь послушать?

Катя оживилась. Сунула камешки в карман и присела ближе к брату.

– Хочу. Мы закончили в последний раз, когда гоблины чуть не съели гномов, – напомнила она. – Помнишь, когда я за тебя пропылесосила?

Мать резко повернулась в сторону Матвея.

– Матвей, – с укоризной сказала она. – Чтобы в первый и последний раз я слышала об этом.

– Хорошо, мам, – Матвей виновато опустил глаза, тайком показав сестре кулак.

Катюшка поняла, что сболтнула лишнее и прикрыла рот рукой.

Монотонный рассказ Матвея вверг сестру в глубокий сон. Матвей и сам не заметил, как уснул. Когда он проснулся, оказалось, что все остальные члены семьи еще или уже спят. Он включил телефон и посмотрел на время. Был вечер вторника. Трое с половиной суток не утихала стихия.

Матвей вынул зажигалку и высек из нее пламя. Ситуация идеально подходила для того, чтобы проверить тягу в последнем тоннеле.

Егор проснулся с чувством подсознательной тревоги. Он сразу не мог понять, вызвано оно похмельным синдромом, отбитым пальцем или чем-то еще. Он огляделся. Тамара и Катюшка спали, прижавшись друг к другу. Отсутствие Матвея он заметил сразу, но не придал ему значения. Скорее всего, посчитал он, что сын отошел по нужде. Егор занялся своим пальцем. Дергающая пульсирующая боль простреливала по всей руке, до плеча. Егор боялся представить, какие его ждут бессонные ночи. Захотелось до жути, чтобы быстрее все закончилось, вернуться домой, показать палец врачу, получить от него всезаживляющую мазь и наглотавшись обезболивающих, проснуться утром совершенно здоровым.

Сын что-то задерживался. Егор, чтобы немного отвлечься, решил пройтись по пещере, заодно найти Матвея. На входе сына не оказалось, да и делать там ему было совершенно нечего. Слишком много грязи. Егор прошел всю пещеру по периметру, но безрезультатно. Решив, что они разминулись, Егор вернулся на «лежбище». Матвей там тоже не появился. Егора пронзила догадка. Он бросился к Тамаре.

– Тамара! Тома! Проснись!

Жена подскочила и испуганно уставилась на Егора.

– Что случилось?

– Матвея нигде нет. Не в тоннели ли он полез?

– Конечно, вот придурок. Он ходил, светил в них, тягу искал, – Тамара на ходу рассказывала Егору, почти бегом направляясь к последнему тоннелю. – Весь в тебя, если дурь в голову затесалась, не выйдет, пока по башке не получит.

Егор промолчал. Не время и не место меряться характерами. Воображение уже рисовало страшные картины предполагаемых вариантов трагедии.

– Я думаю, он сюда полез, – мать встала перед последним тоннелем. – Я его отсюда согнала. Матвей! – крикнула она в недра горы.

– Матвей! – громким басом прокричал Егор. – Вернись, там опасно!

В ответ тишина.

– Так, так, – заметался Егор. – Мне нужен мел или фломастер, чтобы оставлять заметки на стенах, и запасной фонарь.

Матвей, пока в проходе тоннеля виднелся огонек фонаря, чувствовал себя спокойно и уверенно. Тяга точно показывала ему, в какой тоннель следовало идти. Пройдя несколько развилок, Матвей понял, что поступил опрометчиво, не отмечая пройденный путь. Все повороты выглядели совершенно одинаково, и вскоре паника стала холодными щупальцами стискивать последние здравые мысли ускользающего сознания.

Паника – плохой подсказчик. Вне себя от страха, Матвей то карабкался вверх, то проваливался вниз. Он окончательно выбился из сил. Ему все же хватило ума остановиться и попытаться поразмыслить над той ситуацией, в которой он оказался. Он находился в небольшом гроте, где-то в глубине горы. Куда нужно идти, он не знал даже примерно. Несколько узких ходов разветвлялись в разные стороны. Зажигалка показывала, что тяга есть в паре из них, следовательно, остальные тупиковые.