Алексей Клец - Кошмары Кейси

Как только прошла пробежка детей, им разрешили пойти умыться, а потом привели в столовую. Завтрак состоял из перловки, на железной тарелке и несладкого чая. Там не было даже хлеба. Ну, а после него, мы пошли на «рабочку». Перед детьми вышел майор и сказал, что нужно выкопать траншею через весь лагерь, вроде как для прокладки воды. Ребятам выдали здоровые лопаты с короткими держаками и под вооружению охрану они приступили к копанию. Кое-как я смог отпроситься и пойти поспать. Меня не слушались ноги, и слоило мне прилечь на кровать, как я провалился в глубокий сон. Мне приснился мой родной город, как мы с пацанами гуляли на моих проводах в армию. Все были пьяные, но веселые, всех нас ожидает светлое будущее, в котором полно места для разворотов, кто-то мечтает о деньгах, кто-то о большой семье, а дети, которые находятся здесь, мечтают о нормальной жизни. Я возненавидел себя. Как я мог жить спокойно, зная, что где-то так страдают такие же, как я. Неужели я такая же тварь, незаслуживающая свободы и уважения, ведь если меня не волнуют другие люди, могу ли я считать себя человеком?

Я спал плохо. Во сне меня грызла совесть, да и было безумно жарко, но каким-то чудом, я проспал до вечера. Странно, а почему меня ни кто не разбудил, чтоб вести детей на обед? Я вышел из казармы и пошел к рабочке. С очень большого расстояния, я почувствовал что-то неладное. Траншея, глубиной в полтора метра, была вырыта на треть. Я был уверен, что эта задача им на месяц, но как они смогли сделать столько? Я подошел ближе и увидел красную ленту, до которой нужно сегодня копать. А по крикам конвойного, а понял, почему меня не позвали на обед. Обеда не было. Пока ребята не выкопают эту яму, им запрещено есть, отдыхать и прочее. Если не справятся до темноты, будут копать ночью, под свет фонарей. Их одежда была на сквозь мокрая от пота, у многих возле носа была запекшаяся кровь, и как я понял, человек 10 уже понесли в медсанчасть. Пятеро моих ребят, стояли рядом друг с другом. Было видно что у них давно закончились силы, и они только делают вид что работают, а сержант, отвешивает им пенки, чем как ему кажется, придает им сил.

Я подошёл к служивому.

– Братан, ну хватит гонять моих пацанов, они же тут сдохнут и эта траншея станет их могилой.

Сержант посмотрел на меня как на идиота.

– Ты не понимаешь что-ли? Наша задача, сделать так, чтобы у них и мыслей не было ни о побеге, ни о преступлениях. Мы должны их так задрочить физически, чтоб они ложку не могли поднять одной рукой. Только так, можно спать спокойно и не бояться, что тебя придушат ночью.

Я понимал, что он говорит и понимал его мотивацию, но одно мне не давало покоя.

– Это же дети. – Сказал я ему, и снова встретил взгляд, которым смотрят на наивных дурачков.

Он ни чего не ответил, только еще раз пнул одного из детей и приказал работать быстрее.

– Если успеете докапать за час, еще успеете на ужин.

Они успели.

Уставшие, грязные и измученные, он шли к столовой. Конвойные заставляли их идти строем и в ногу, но они постоянно сбивали, их не слушались ноги. Их ужин состоял и горсти бикуса (тушеная капуста), и пяти сантиметрового кусочка жареной рыбы. Вместо чая и компота, была обычная еда. Мы сидели за столиком вдалеке, и я сильно удивился, когда нам принесли нормальную еду. У каждого был отдельный поднос с первым вторым и третьим. Хлеба тоже не было, но вместо него, были галеты (это несладкое печенье). Печенье я сразу положил в карман, чтоб отдать ребятам, но тут произошло, то, чего я ни как не ждал. Дети, пожирали нас глазами. Они смотрели на наш стол с безумной яростью, их еда была невкусной, и ее было мало, так что стоило что-то крикнуть одному, как резко встали почти все. Они кинулись в нашу сторону так быстро, что я еле успел схватить АК, один из солдат, сидевших за моим столом, открыл огонь воздух, но они даже не вздрогнули. Их оружием стали алюминиевые ложки, которыми они сразу били в глаза. Каким-то чудом, я успел отпрыгнуть и направить на них автомат, но стоило им меня заметить, как они пошли на меня.

Звуки стрельбы.

Я стрелял с закрытыми глазами, и дуло увело в сторону. Как минимум я ранил двоих, и это позволило мне сэкономить пару секунд, как в столовую забежал целый взвод охраны, и они успокоились. Самых буйных сразу увели в барак, а остальные сидели, как ни в чем не бывало. Просто делали вид, что не причём. Через несколько часов, я узнал, что двое охранников убиты, и один из подстреленных мной, тоже не выжил. Служить оставалось 48 дней, а я уже стал их врагом.