Владимир Стрельников - ссыльнопоселенец - 2

— Так, девицы, я смотрю, вы в порядке? — Негромко поинтересовался я у окруживших Грессию девушек.

— В порядке, командир. — Потянулась Кетлин, закинул руки за голову. Тонкая ткань белой майки натянулась на трех роскошных сиськах. — Сейчас поспать завалимся, и вообще все будет шикарно. Выезжаем завтра? Надоело тут сидеть.

— Да. — Кивнул я, оглядывая остальных. — Спите, отдыхайте. Завтра спокойно, утром собираемся, и выезжаем. Спокойной ночи.

Я поврнулся, собираясь выйти, но задержался, и подошел к зеленоволосой.

— Ты Еву- Огонёк знала? Восемь лет назад она была в Новом Шанхае, из вашей банды, из " Стальных драконов".

— Знала. — Кетлин удивленно округлила глаза. — Ой. А я ведь и тебя знаю. Ты тогда нас забрал из полицейского участка, вместе с Евой. Я тогда совсем малолетка была, и волос еще рыжий был. Вспомни.

— А, так это ты? — Я усмехнулся, вспомнив худенькую и мосластую рыжую девчонку. — Ну, тогда ты была тощая как селедка, и это богатство у тебя только намечалось. Плюс, сисек на одну меньше было. Расскажешь мне. Что случилось с Евой, хорошо? А сейчас отдыхай.

И я, развернувшись на каблуках, вышел из комнаты. Почему-то мне жутко хотелось кого-нибудь убить.

Выйдя и закрыв дверь, я минут пять стоял, вцепившись в толстую кованную скобу, и приходил в себя, пытаясь унять внезапную, всепоглощающую ярость. Перед глазами мелькали Ева и Лара, девчонки, которых я любил и которых не смог уберечь. Наконец я отпустил железяку с удивлением поглядев на отметины от моих пальцев. На пусть хреновой, но стали!

— Ничего не понял? — Я внимательно разглядел свою ладонь, поглядел на капельки крови, выступившие из-под почерневших ногтей. — Весело. Ладно, хоть рука левая.

Осторожно потрогал пальцами правой скобу. Мне показалось, что металл чуть нагрелся, но тут бог его знает. Мало ли, может от того, что я долго держался за железяку. Но неужели это я смял эту кованную херомантию?

Еще пару раз глубоко вздохнув, я пошел искать встречу со здешним главой — хозяином фактории, мистером Гендельфом. Вот уж не знаю, с какого перепугу этот невысокий, чуть полноватый итальянец взял себе такое прозвище? Ведь у Толкиена в книге и в многочисленным экранизациях колдун высокий худой старикан.

Этот прожженый и жестокий торгаш имел одну достаточно приятную особенность — он был патологически честен. Его слово было абсолютно верным, он отвечал за слова своих людей. Но вот правила, которые он устанавливал — они были выгодны в основном ему. Хотя, мы все же с ним работаем, а значит, и нам тоже выгодна его жескость.

Топая по темного коридору, иногда освещенному керосиновыми лампами, я радовался тому, что этот толкиенутый работает допоздна. И даже ночует у себя в кабинете. Иначе было бы здорово, ломиться к хозяину поздним вечером.

Пару раз мне встретились здешние жители. Худой мужик с разбитной бабенкой, и пара молодых парней, видимо, идущих на смену внешней вахте. По крайней мере, иначе незачем так тепло одеваться и вооружаться до зубов.

Свернув в лестнице, ведущей на третий этаж, я с удивлением остановился около небольшой открытой лавки. На темном бархате лежали кольца, серьги, бусы и ожерелья. Серебро и янтарь, переливающийся под светом двух керосинок.

— Надо же. — Я с интересом поглядел на пару подвесок. — можно?

— Да пожалуйста. — Старый ювелир приглашающе провел рукой над прилавком. — Я сегодня что-то задержался. Хотя, куда мне здесь еще идти? Разве в мастерскую, надо закончить пару браслетов.

— Так это ваша работа? — Я аккуратно положил пару сережек, и взял крупную подвеску.

— Здесь не так много ювелиров, молодой человек. Конечно. Я. — Он грустно усмехнулся, а я тем временем рассматривал искрящийся янтарный кулон в мерцающем свете лампы.

— Потрясающе. — я поглядел на ценники, лежащие над красивыми, с душой сделанными вещицами. — И недорого. А почему вы не продаете их в других городах? Или сами не переедете?

— Здесь неподалеку есть янтарь и небольшой серебряный карьер. То есть, мне есть с чем работать. Я скупаю серебряную руду, а янтарь копаю сам. Все время бежит быстрее. — Ювелир поглядел на меня, и вытащил из-под прилавка небольшую шкатулся. — Поглядите здесь, офицер. Может, что приглянется?

И под распахнутой крышкой золотыми и зелеными брызгами блеснули янтарные капельки.

— Красиво. — Я поворошил сцепленные замочками сережки. — Ого, как похожи… раз, два, три. Десять, так еще шесть.

На прилавок из шкатулки появлялись похожие формой серьги, но с янтарными вставками разного цвета.