Константин Калбазов - Рубикон. Дважды в одну реку

Впоследствии все подступы будут буквально напичканы всевозможными сюрпризами. Это было в планах, но пока хватало иных забот, а устроить ловушки можно и ближе к осени. Много времени это отнять не должно, лопат хотя и не в избытке, но вполне достаточно. Раньше нападения Дмитрий не ждал.

А еще он дал возможность шаману полюбоваться на высокую ограду Нового. Конечно, крепостной стеной ее не назовешь, эдакий крепкий плетень из толстых ветвей, обмазанный глиной, но для местных реалий – фортеция, вполне заслуживающая внимания. И шаман не разочаровал Дмитрия, самым внимательным образом осмотрев сооружение.

Отта не удержался и поинтересовался причиной затраты столь больших усилий на строительство. На что получил вполне исчерпывающий ответ. Расхаживающие по помосту с внутренней стороны стены мужчины в доспехах служили лишним подтверждением его слов. Стена была не простой оградой, но и позволяла, будучи наверху, отражать нападение. Соловьев чувствовал, что посланец, а может, и гость, если он прибыл сюда по личной инициативе, постоянно оценивает силы сауни, пытаясь понять, насколько слова вождя рода Псов соответствуют истине. Пока он не мог сказать, что это простое бахвальство.

Когда они шли по поселку к рулу, выделенному для гостей, шаман наблюдал за тем, как сидящие у костров мужчины возятся со своим доспехами и оружием. Их экипировка также не оставила его равнодушным. Каждый мужчина был вооружен буквально до зубов. Видел он и мальчиков постарше, которые также вертели в руках либо луки, либо стрелы. То обстоятельство, что даже у детских стрел наконечники металлические, его не могло не насторожить.

При виде женщины, которая весьма уверенно держала арбалет, объясняя своей товарке, как именно нужно из него целиться, он и вовсе чуть не впал в ступор. На его вопрос Дмитрий как о само собой разумеющемся сообщил, что каждая женщина умеет обращаться с этим оружием. Не так ловко, как мужчины, но, стоя на стенах, они вполне способны разить тех, кто задумает на них взобраться.

Вот таким образом Дмитрий и дал понять шаману хакота, что сауни не желают ни на кого нападать. Готовы довольствоваться своей территорией (которая, кстати сказать, никому другому сейчас и не нужна). Но и постоять за себя вполне способны, для чего могут поставить под ружье всех от мала до велика.

Когда поселок уснул, погрузившись в ночь, для Дмитрия начался второй раунд. На этот раз ему предстоял непростой разговор с Вейном. Однако вопреки его ожиданиям их беседа шла как по накатанному. Соловьев встречал понимание практически по всем пунктам, мало того, в Вейне вдруг опять проснулся тот самый прозорливый и расчетливый лидер, которого он неоднократно наблюдал в прошлом.

Скорее всего, в его выходке в момент встречи посланника повинно то, что визит все же оказался внезапным. Тут еще и воинственное настроение, подпитанное столь славными деяниями Дмитрия и его людей на военном поприще. Сказал свое слово и упрямый характер старика, помноженный на обиду. Одним словом, тогда он не был готов к встрече, а наличие за спиной толпы соплеменников, буквально сочащихся ненавистью, никак не способствовало трезвому мышлению. Все это вместе вызвало именно ту реакцию, которая едва не загубила мирные начинания на корню.

Сейчас он вполне владел собой, мысля трезво и расчетливо. Но хватит ли ему благоразумия утром, решительно непонятно. Разговор предстоит непростой, ведь придется в чем-то уступить, причем сделать это достаточно грамотно, чтобы еще и свои условия выставить. А требовать они собирались немало. Без холодной головы просто не обойтись.

А тут еще и воскресенье, у людей выходной, все будут в поселке. Мужчины, всю неделю испытывавшие физические нагрузки, в этот день обычно старались убраться на охоту, но что-то подсказывало Дмитрию, что ни о какой охоте и речи быть не может. Наверняка постараются держаться поближе к месту переговоров. Многие из женщин и мужчин потеряли своих детей, и очень даже может быть, что те сейчас находятся в новых семьях. Ну и какой родитель не захочет вернуть чадо к родному очагу? Значит, ненависть опять будет витать над переговорщиками.

Дмитрий хотел было предложить вести беседу за стенами поселка, без лишних свидетелей, а не в его доме. Люди, разумеется, ничего не услышат, но он опасался, что негативные настроения толпы способны проникнуть даже сквозь саманные стены. Но Вейн решил иначе. К тому же ему было необходимо, чтобы все люди оставались в поселке. А если они перенесут беседу за стены, то и народ вполне может разбрестись. Причину своего решения старик озвучивать не стал, просто заявил, что так нужно и что он вполне способен обуздать свой нрав.