Владимир Сузрюков - Паладин XXI века. Аномалия

Один я флегматично не заморачивался. Другие проблемы мучают. Сгореть боюсь в последнюю очередь. Тело кузнечными прессами смертельно плющит между двумя тётками, с виду вполне себе – шпалоукладчицами или тяжёлоатлетками. Хорошо хоть вовремя сориентировался. Помогли лежачий полицейский, опоздание автобуса по графику и удача. В общем прыжке улучил момент невесомости, и голова влипла меж колоколообразных грудей, как новобранец от танковой дивизии – в глубокий окоп. Иначе – точно не доехать! Если сейчас одна из женщин захочет чихнуть – страна лишится ценного трудового кадра, передовика капиталистического антипроизводства.

И чего люди шумят, суетятся? Автобус же едет и ладно! Если сильно надо будет – попрошу эту тётку выломать рукой крышу или пробить мозолистой пяткой пол. И тем более, в такой толкучке ничего толком не разглядеть что под ногами творится. Лично мой взгляд может узреть лишь ягодицы и коленки соседей, да бездонную шахту декольте, настолько глубокую, что даже может развиться акрофобия, боязнь высоты. Теснота…

Последняя оптимизация транспорта лишила пятьдесят четверку половины сидячих мест. Естественно, администрация обосновала исключительно заботой о гражданах. Типа повышение вместимости салона, большем удобстве пассажиров. А по факту – экономя на бензине и персонале. А кому нужен комфорт – на таксях ездят. По факту –общество давно распалось на касты. Уже взрослеет второе поколение тех, самых «высших», нога которых почти никогда не ступает на оскверненную подошвой трудового народа ступеньку общественного транспорта. Система складывается из мелочей. А как провозглашает диалектика – количество рано или поздно переходит в иное качество.

От громкого крика вздрогнул, прикусив себе язык. Ай! Как больно! Во рту появился солоноватый привкус. Вот на секунду задумаешься – и результат!

– Пооожааар! – истерично завопил голос неизвестной пенсионерки.

– Гориим!! – визгливо поддержали где-то там же.

И по салону сразу пошла волна недовольства, словно угольки гнева оказались с тротилом, и попали прямиком в кузнечный горн.

– Сейчас взорвемся, мать твою! Водятел, чё-нить делать будешь?!

– Эй ты, с билетами, скажи тому идиоту за баранкой, что не кирпичи, а людей везет!

– Открой двери, придурок! В глаз хочешь? Иначе окно разобью, – пригрозил пьяный мужик с дальнего конца автобуса. Вообще не страшно – в любом случае не доберется он до шофёра… Разве что по головам.

У водителя рабочее место исполнено в изолирующем варианте. Толстое оргстекло разделяет салон на две неравных части, ограждая от шумов и агрессоров. Поэтому, на людскую панику шофёр среагировал с некоторым запозданием и ещё целых пол минуты пытался оживить затихающее железное сердце. Крики и визг лишь усиливались. Движок, расположенный под сидением одного из моих соседей, закашлялся последней стадией пневмонии. Железо чувствительно застучало о железо. Впечатление, будто там под днищем засел пьяный мужик и наяривает гаечным ключом на трансмиссии азбукой Морзе – SOS. Автобус скрипнул механизмами и намертво встал на краю запруженной улочки. Раздались десятки раздраженных сигналок позади и сбоку автобуса. И мат, как снаружи транспорта, так и внутри. Неизвестная поломка обломала надежды добраться вовремя – доброй сотни народа разом.

Взгляд упал в окно. Быстро прикинул – получается, не отъехали и трехсот метров от остановки. То есть, пешком – пилить и пилить.

В форточку у водилы забарабанились личности с весенними обострениями. С той стороны появилась жилистая волосатая рука. В пазах зашумело отодвигаемое стекло, освобождая поле боя для словесной дуэли.

Меж шторок мелькнуло злое усталое лицо.

– Да едрит – мадрит! Туды его в качель!! – зычно прокомментировал сухопарый водила, верно охарактеризовав ситуацию, – Жёванный крот!!! Твою ж дивизию! Да идите вы куда хотите! Работа и так собачья, ещё и психов слушать! Гондурасы, мать вашу!

Кулак с силой впечатался в кнопку на приборной панели. Открылись двери, выпуская желающих. Большая часть пассажиров ушла, в том числе и мои подушки безопасности. Водила залез под салон. Раздался стук металла и непрекращающиеся комментарии работника руля и педали:

– Ах, ты ж, блевотное ведро!!! Сучье вымя!! Идрит-ангидрит, стрелять тебя колотить!

Я сел на освободившееся теплое местечко, наблюдая за мокрыми спинами дезертиров. Мне и денег жаль потраченных и лень идти. Прождал минут пять, но не помогло ни крепкие слова психанувшего водилы, ни подручный набор инструментов.