Василий Спринский - То, что приходит на зов

Ни пираты, ни ахеронские воины, увлеченные неистовой битвой не обратили внимания, как на море внезапно стали возникать небольшие всплески, словно кто-то бросал в воду камешки… С каждым мгновением этих всплесков становилось все больше, а на палубы обоих кораблей начало падать что-то мелкое.

Маленькие, тоненькие извивающиеся змейки старались вцепиться в человека, впрыскивая моментально действующий яд, непонятным образом удерживаясь на гладких металлических доспехах, забираясь под низ, в поисках живой человеческой плоти. Острые длинные зубы прокусывали толстую кожу сапог. Человек, пораженный таким укусом на мгновение замирал, а затем без звука падал мертвым, чтобы через несколько минут растечься по палубе мерзкой лужей.

Злобные маленькие создания нападали на всех без разбора, не видя ни малейшей разницы между пиратами и ахеронцами. Последним наконец удалось разъединить корабли, и теперь враги медленно удалялись друг от друга. Часть пиратов осталась на удаляющемся драконе, но в эти страшные мгновения люди забыли о вражде, спасая собственные жизни, отбиваясь от нового, страшного противника. Но силы были слишком не равны.

Ядовитые создания по-видимому не обращали внимания только на абсолютно мертвые тела, яростно атакуя немногих оставшихся в живых. Люди яростно давили сапогами пришедших из неведомых глубин дьявольских тварей, рубили их, кромсали мечами… Но что может сделать тигр против сотни тысяч красных муравьев? Только одно — спасаться бегством.

Людям бежать было некуда. Неоконченное заклинание оказалось страшной, неуправляемой силой. И некому было направить в нужную сторону маленьких, нерассуждающих и вечно голодных слуг Повелителя змей. Твари старались поскорее отделаться от яда, давно копившегося в их телах. Человек еле успевал умертвить десяток змеек, как на него тут же набрасывалась целая сотня ядовитых созданий, взбирающихся по ногам, падающих с мачт и такелажа, погребая людей под живым, отвратительно шевелящимся ковром цвета свежепролитой крови.

Через несколько минут все было кончено.

Капитан Ксан медленно, точно в полусне, брел по палубе ахеронского корабля, спотыкаясь о брошенное оружие и мертвые тела тех, кто успел принять смерть от честного стального клинка. Некогда роскошные сапоги красной кожи скользили в покрывавшей палубу омерзительной жиже из крови и плоти, расплывшейся под действием ужасного яда. Одежда валузийца была изрезана вражескими клинками, кое-где пронзившими его белый доспех. Благодаря ему, Ксан избежал опасных ранений. Но потеря крови и потрясение от страшной атаки змей сделали свое дело — Ксан еле передвигал ноги. Он еще не оправился от того, как быстро и страшно завершилась битва. Те, кто уцелел в схватке с металлическим змеем, были беспощадно уничтожены за какие-то несколько минут. А когда в живых не осталось никого, ковер змей, устилавший палубу, внезапно зашевелился, перебираясь через борт, чтобы в следующий момент скрыться в волнах.

Белый Аспид бродил между трупами, почти не осознавая произошедшего. Слишком велико было потрясение — в несколько минут лишиться корабля и команды, непонятным способом оставшись в живых самому. Потрепанный шнеккар отнесло довольно далеко. Добираться до него вплавь, особенно в таком состоянии — безумие, но у Ксана не возникло и мысли о возвращении на свой корабль.

Переступая через очередное тело, Ксан зацепился носком сапога за порванный плащ, и в сердцах пнул его владельца.

Человек едва слышно застонал, не открывая глаз.

Услыхав этот стон, Ксан резко обернулся. Хвала Ка, он не единственный, кто уцелел в этой кошмарной схватке!

Это был рослый ахеронец, очевидно, один из первых, схватившихся с пиратами и получивший сильный оглушивший его удар. Поначалу обрадованное лицо Ксана вновь стало хмурым. Враг, легионер, совсем недавно он не раздумывая напал бы на него, стараясь побыстрее отправить не тот свет. Но это осталось в прошлом. Они были единственными живыми людьми на корабле. Ксан знал, насколько ужасно одиночество. Особенно страшным оно было сейчас на корабле, полном мертвых тел, плывущего в неизведанную даль по воле равнодушных волн.

Ксан наклонился над ахеронцем, осматривая, насколько тяжело тот ранен. Крови почти не было. Судя по всему, легионер был просто оглушен сильным ударом, едва не разрубившим его шлем. Однако, прочный металл выдержал, оставив на голове ахеронца лишь огромную шишку.