Александр Харыбин - Икарус

Я впервые в жизни увидел такую роскошь. Даже резиденция самого Герцога выглядела намного скромнее. Кругом всё сверкало золотом и мрамором, стены были увешаны картинами с портретами каких-то, судя по всему, знатных лиц и гобеленами со сценами из древних времён. На лестнице, по которой мы сейчас топали своими сапогами, лежал огромный ковёр стоимостью, наверное, с небольшое поместье. Казалось, здесь всё должно было подчёркивать значимость владельцев этого здания.

Свернув с лестницы в коридор, наша процессия остановилась перед резной деревянной дверью цвета тёмного дуба. Офицер нажал кнопку звонка. Когда раздался щелчок, и створка распахнулась, он сделал жест рукой, приглашая войти. Я последовал жесту, а мой конвой остался снаружи.

Внутри моему взору представилась небольшая комната, освещённая висевшим под потолком электрическим фонарём, со столом у противоположной входу стены. За столом сидел довольно пожилой человек в очках с аккуратной седой бородкой. Тёмные волосы его обильно разбавлялись сединой. Мне приходилось видеть банкиров, но тот, кто сидел сейчас передо мной, совсем не вызывал своим видом ассоциации с представителями этого класса людей. Больше всего он смахивал на преподавателя какого-нибудь университета или технической школы. Пока я строил относительно него свои догадки, человек начал говорить.

– Здравствуйте, Орсолини – глаза смотрели из-под очков, как показалось, чуть насмешливо – Меня зовут доктор Вьеццоли. Я – технический эксперт Банкирского Дома Варбургов. Прошу вас, присаживайтесь – и он жестом указал на стул перед собой.

– Здравствуйте, сеньор – ответил я – благодарю вас. И уселся на указанное место. Возникла некоторая пауза.

Я старался выглядеть как можно более спокойным, но мозг буравила лишь одна мысль: зачем я понадобился этим банкирам, и причём здесь технический эксперт?

– Руководство Дома Варбургов – меж тем продолжал доктор Вьеццоли – хочет поручить вам одну работу, но они должны быть уверены в том, что ваша квалификация подходит для этого.

Услышанная фраза несколько успокоила. Видимо, банкиры собираются направить меня инженером на какое-нибудь предприятие из тех, что им принадлежат. Ну, что же, это, по крайней мере, лучше, чем на плантацию или на шахты.

Далее мой собеседник принялся подробно расспрашивать меня о моей деятельности на заводе в Сиракузах. За те пять лет, что я там проработал, мне довелось поменять несколько участков – от металлургического до сборочного. Когда я рассказывал доктору о своём опыте, он внимательно слушал, время от времени слегка, как показалось, одобрительно кивая головой.

– Хорошо – произнёс он, когда я замолчал – Хотя вы проработали не слишком долго, тем не менее, успели изучить очень многое.

А дальше он стал задавать вопросы, услышав которые я вновь почувствовал себя студентом технической школы. Вопросы касались различных наук, в основном, физики, химии и электротехники. Если бы мне дали на подготовку хотя бы пару недель, то я, разумеется, смог ответить намного лучше. Но почти два года службы дали о себе знать. Да и работа на заводе не слишком способствовала закреплению того, чему учили в школе. Тем не менее, доктор, казалось, остался доволен моими ответами. Всё-таки, Королевская Техническая Школа Сиракуз не зря считается одной из лучших в стране. Да и не так-то много тех, кто, как я смог окончить её с отличием.

Через какое-то время мой собеседник закончил задавать вопросы, встал и, улыбнувшись, попрощался. Мне показалось, что результатами экзамена он остался удовлетворён.

Я вышел из кабинета к ждавшим меня всё это время офицеру с солдатами.

– Прошу вас, сеньор – сделал жест рукой офицер, и мы продолжили путь по лабиринтам коридоров дворца Дома Варбургов, пока не остановились перед широкой двустворчатой дверью метра четыре высотой, сверкающей резьбой с позолотой. Створки бесшумно открылись.

Меня ввели в большой зал с высоченным потолком, расписанным в виде звёздного неба с Луной в последней четверти и Млечным Путём, пересекающим всё небо. По периметру зала стояли колонны из розового мрамора, словно поддерживая небесный свод. Под этим нарисованным небом я вдруг почувствовал себя червём, ползущим куда-то по своим мелким делам под взглядом самого Господа. Мои провожатые, пока я, разинув рот, оглядывался по сторонам, куда-то испарились.

– Сеньор Орсолини? – вдруг раздался негромкий голос, казалось, прямо с небес.