Нина Опалько - Я.Жизнь

Его книга ощущается как самая настоящая: тяжелая, с шершавыми страницами, даже пахнет как те, что он в детстве трогал в «сокровищнице» деда. Не зря он столько времени между заказами убил на то, чтобы прописать все тонкости в программу. Было бы сложнее, если бы он все еще ходил в настоящем теле, а вот бионическое послушно считывало иллюзорную информацию и передавало на рецепторы вполне реальные ощущения.

Лайк с удовольствием погружается в чтение, перелистывая бумажные страницы. В юношестве он достаточно набаловался с допреальностью: читал и с допотопных мобильных устройств, и со свитков, и со скрижалей, даже с примитивных глиняных табличек, которые он намеренно делал общедоступными, чтобы шокировать окружающих, но ничто так не очаровывало его, как бумага. Веселое было время, да. Время. Чтение – один из самых приятных способов его игнорировать.

Вот и сейчас он не замечает, как проскальзывают мимо минуты. Возвращается в реальность только тогда, когда оператор радостно возвещает:

– Мы прибыли на место! Надеюсь, вам понравилась поездка.

«Ты еще отзыв попроси, как пещерная программа» – мысль больше из вредности, Лайк знает, что машина уже и без того списала показатели его физической и психо-активности, чтобы узнать, понравилось ли ему путешествие. Ну ничего, подпортит мальца ей статистику.

Лайк выскакивает из кабинки пата прямо в портовую суету. Снуют прохожие, туристы глазеют на огромные переливающиеся купола аквапорта, дети галдят и показывают пальцем в небо, вскрикивая, когда над ними проплывают иллюзорные киты, огромные осьминоги и гигантские кальмары. В воздухе уже чувствуется радостное возбуждение, которое будет нарастать день ото дня, набухать, напитываться, пока не взорвется ликованием в день Солнета.

– О как расстарались! – слышится рядом мужской голос, и Лайк с удивлением понимает, что обращаются к нему, – Никогда тут такого шоу не видал.

– Да, очень красиво, – неловко отвечает Лешка и подозрительно косится на невысокого крепкого мужика. Тот с чувством кивает и растворяется в толпе.

«Не припомню, когда со мной последний раз прохожий заговаривал» – думает Лайк, находит глазами купол с названием «Аквапорт Андера» и чуть ли не бегом направляется к нему, чтобы своим праздным шатанием не привлечь новых собеседников.

На входе в аквапорт выходит небольшая заминка. Дубина, он и забыл, что сменил внешность, система отказывается считывать безымянную ладонь. Приходится визуально подключаться к платежке и переводить сумму. Только после этого дверь услужливо отползает в сторону и пропускает его к лифтам на погружение. В холле уже есть несколько путешественников, и Лайк останавливается у информационного центра, чтобы дождаться свободного лифта. Через десяток-другой секунд он отправляется к прозрачной кабинке. Та медленно трогается, давая возможность насладиться подводными красотами.

Лифт привозит его в огромный круглый зал, стены которого пестрят проемами для загрузки капсул. Лайк приближается к ближайшему, вызывает капсулу. Та выскакивает из стены, верхняя прозрачная стенка плавно съезжает в сторону. Путешественник укладывается, устраивается поудобнее, ждет, пока лежанка подстроится под его тело и накинет ремни. Крышка бесшумно встает на место. Лайк задерживает дыхание. Капсула выстреливает, набирает скорость в узком тоннеле. И чего ради было делать крышку прозрачной, если над головой все равно неразборчивая черно-синяя муть воды? Последняя ленивая мысль плавно переходит в дремоту, навеянную капсулой. И правда, кому нужны паникующие клаустрофобы на дне морском?

Лайк просыпается от резкого толчка и ворчит:

– Кто вас тормозить учил, дети Слейпнира?

С закрытыми глазами он ждет, когда капсула откроется, но ничего не происходит. Тогда Лешка сам открывает глаза и оглядывается. Капсула стоит. Над головой простирается все та же бездонная черно-синяя муть. И все. Ни движения, ни голоса оператора. Тишина. Нехорошая, гробовая. В капсулу даже не удосужились добавить модуль с шумами работающей машины, который обыкновенно ставят для психологического комфорта пользователя во все оборудование. Теперь ясно, зачем. Бесшумность сводит с ума.

– Оператор, – вызывает Лайк.

Машина молчит.

– Экстренный вызов, – пробует он другую команду.

Молчание.

Так, ладно. Прикинем время вызова спасателей. Лайк поверхностно погружается в Сеть в режиме поиска, анализирует информацию. Расчетное время освобождения – шестьдесят четыре минуты. Вы издеваетесь? Он из Москвы в Ла Рошель добрался в два раза быстрее. Проверяет время. До встречи с Зетом остается меньше получаса. Капсула должна была прибыть на место через десять минут. Мысли мечутся, как стая летучих мышей под светом прожектора. Зет не будет ждать. Даже десять минут не будет, для него опоздания – маркер незаинтересованности. Пунктик на пунктуальность.