Галина Безродных - Последний снег. В равновесии

Дизайнер обложки Тимофей Михайлович Шокель

© Галина Безродных, 2020

© Тимофей Михайлович Шокель, дизайн обложки, 2020

ISBN 978-5-4498-1335-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Чем можно оправдать появление этой книги на свет? Ведь поведется в ней неспешный рассказ о происшествиях эзотерического, таинственного, а то и вовсе пугающего толку, нередко до колик доводящий тонкую натуру человеческую… Попробую объясниться предельно честно-эта книга насквозь правдива от первой до последней буквы! Все, что вы увидите собственными глазами в собственном же сознании в процессе чтения, а и много позже (так как заявленные истории будут теперь и вашей проблемой), абсолютно все отличается не велеречивыми поучениями и мудростью мысли, но фактами, пусть и немного приукрашенными.

Все, что кажется вам порой удивительным и странным, так или иначе могло происходить в жизни наяву. Ведь если речь заходит о неправдоподобной и искривленной реальности, то у любого человека сразу возникает оправданный вопрос: «А может ли человеческий разум придумать того, что и быть не может под солнцем?» Конечно, задаются таковыми вопросами лучшие из рода человеческого! Самые любознательные от природы индивидуумы, самые неутешные искатели приключений. А потому стоит ли удивляться, что именно вам попала в руки эта книга, полная тайн, открытий и откровений? Сейчас модно употреблять всякого рода цитаты, поэтому вот вам одна, самая истерзанная, но от этого не потерявшая своей болезненной актуальности: «случайности не случайны!» Вооружившись мудростью, мы безбоязненно ступим на дорогу иных материй и таких же чувств восприятия.

Скоро будет снег… скоро, но не сейчас. А сейчас стоит удивительная погода и нужно ловить каждый миг упоенных лавандой ветров, облаков, запутавшихся в кронах покрасневших кленов-великанов, улыбок людей, спешащих к звонящей колокольне на горе… Смотреть вдаль, жмуриться и пропускать сквозь ресницы радужное солнце, такое непостижимо-огромное и отрешенное от всего людского своим величием.

Жизнь в городке текла своим чередом. Здесь каждый знал радости и горести соседа. И радовались, и огорчались чужому событию, как своему. Здесь не знали себялюбивого эгоизма, наоборот презирая это чувство полностью отдавались заботам и счастью ближнего. Пусть чуть медлительней проходили дни, недели, года в этом месте, пусть не так расторопны и не так разухабисто веселы были его жители, но чистота сердец их покоряла. Будто отдав уже сполна этому миру все наносное и ненужное, они нашли суть настоящего мгновенья. А раз найдя, уже не отпускали его, вросли в миг, соединились с самым бытием.

Облетели клены-великаны. Жители, насладясь душным, задумчивым летом, волшебно-взрывным, как яркий фейерверк теплых воспоминаний началом осени, ждали снега. Ведь всегда так бывает, пресытясь жарой и негой, мы, вдруг, задумаемся о поземке и скрипящем беге по сугробам…

Два незнакомца, два чужака, пара иных созданий, сами того не ведая, вторглись в мир утопический и иллюзорный. Они бежали. От чего? Куда? За плечами большие рюкзаки, куртки, повязанные на поясе. Люди вышли из леса и встали как вкопанные на обрыве против заходящего солнца. Прикрыв глаза рукой, смотрели молча на городок под ними, уютно расположившийся в устье реки и еще продолжавший свою беззаботную жизнь.

– Сейчас должен бы завыть волк… – со смехом сказал один другому. Оба улыбнулись в бороды и стали неторопливо спускаться по желтому, струящемуся из-под ног как вода, песку.

– Поставим палатку у реки, а утром потихоньку и осмотримся, что скажешь?

– Риторический вопрос. Ответ будет ожидаемым – короткий диалог людей, знающих друг друга не хуже своих пяти пальцев.

– И все же я в толк не возьму, что происходит с твоим компасом, было уже с ним такое, когда ты нес его в одном отделении с ножами… – моя руки в реке смеялся большой человек со светлой бородой и черными глазами. Глаза пронзали своим взглядом. Казалось ничто не сможет укрыться от этих умных, строгих, светящихся неоткрытою тайной глаз. В них была история вселенной. Ее недосягаемость и торжество науки. В них угадывался гигант человеческого дерзновения. Он походил на древних первопроходцев. Страстных, мудрых, жестких, не щадящих ни себя, ни других ради гения науки, ради человеческой цели восторжествовать во главе природы.