Борис Петров - Колокол (СИ)

Лю смотрел вдаль. Его смуглое чуть отдававшее желтизной лицо было напряженно умиротворенным. Он был один.

Насколько хватало глаз, везде была выжженная земля. Где раньше был густой лес, теперь была глухая степь. Ветер поднимал черный пепел вверх, раскручивая его в небольшие воронки, забирая остатки былого горя с собой в небеса.

Лю думал. Он думал о том, что удалось добиться. Он вспоминал былые годы, проведенные в этом мире. Работа окончена, так решено, но жизнь нельзя просто так прекратить. Жизнь — это всего лишь чье-то решение. По лицу пробежала волна ненависти, кулаки сжались в бессильной ярости. Впереди была только мгла, пустота.

Шорох приближающейся машины отвлек его от мыслей.

— Привет Лю, — веселый голос окликнул его.

— Здравствуй Дима. Кто это с тобой?

— Это Даша. Даша — это Лю, мой хороший друг.

— Здравствуй Даша, — Лю деликатно пожал ее руку, — твоя судьба достойна многих книг.

— Здравствуйте, — Даша робко поздоровалась. Вид грозного человека немного испугал ее. Он был не такой как Дима, он был суров. Его черные глаза смотрели насквозь, Даша будто чувствовала, что он залез к ней в голову.

Лю отпустил ее руку. Он жестом пригласил ее пройтись рядом с ним. Даша посмотрела на Диму, тот утвердительно кивнул.

Некоторое время они шли молча. Лю остановился возле края огромного оврага.

— Ты спрашивала, почему мы не можем вернуть к жизни твоего отца?

— Д-да, — Даша онемела от неожиданности.

— Этот вопрос у тебя здесь, — Лю показал пальцем ей на сердце, — а должен быть в голове. Этим вопросом задавались многие. Почему ты думаешь, что надо кого-то возвращать к жизни?

— Я не знаю. Просто это не справедливо.

— Несправедливо? — Лю прищурился, — а что такое справедливость? Не думаешь же ты, что в этом мире, да и в любом другом есть точное описание справедливости?

Даша задумалась. Она никогда себе не задавала эти вопросы. Она всегда знала, как надо поступать, справедливость была полностью определенной.

— Каждый считает, что только у него истинная правда. У кого правда, тот и решает, как и что есть справедливость, — Лю продолжил, смотря вдаль. — Раньше тут был красивый, сильный лес. Что ты видишь здесь теперь?

— Ничего, — ответила Даша, — тут все мертво.

— И да, и нет. Как ты думаешь — это справедливо?

— Нет, конечно, нет!

— Но как ты можешь решать за природу?

— Но, но тут, тут… Это все люди сделали!

— А что тут? Ты видишь только то, что можешь видеть. Твоя правда не дает тебе смотреть вперед.

Даша смотрела вперед. Овраг уходил далеко, небольшая растительность покрывала его края. Отраженные солнечные лучи играли внизу на зеркале водной глади.

— Внизу вода, — сказала она.

— Верно, через пару веков тут будет озеро, большое. Жизнь не стоит на месте. У жизни нет понятия справедливости. Правда одна — это жизнь. Умирая, ты даешь жизнь другим. Виталий это отлично понимал. Твой отец погиб здесь, отдавая свою жизнь за других.

— Мой папа погиб здесь? — Даша держалась, чтобы заплакать.

— Да, — Лю подошел к ней и по-отечески приблизил к себе. Даша плакала. Перед ее глазами стоял Олег и Виталий. Два совершенно разных, разных по духу, но ее, ее отцов. Каждого из них она любила, никого она не делила на тех, кто был более близок. Мама. Мама… Она испугалась того, что уже давно не может вспомнить лицо мамы. Во сне мама часто приходила к ней, но всегда лицо ее было за дымкой лет.

— Ты ее вспомнишь, придет срок, — сказал ей Лю.

— Нам пора, — окликнул их Дима.

Лю повел Дашу к машине.

— Я обращаюсь к членам коллегии, — Первый Советник постучал ручкой по стакану, призывая к порядку. Зал гудел от разговоров. Члены коллегии спорили, многие покинули свои места, образую несколько лагерей мнений. Почти весь исследовательский центр собрался в зале, мест катастрофически не хватало, многие стояли в проходах, балконы были оккупированы молодыми специалистами, которые то и дело выкрикивали слова поддержки, журналисты старались не пропустить ни одной детали, что-то помечая в своих блокнотах.

— Тишина в зале! — вскричал секретарь и ударил тяжелой папкой об стол. Звук получился глухой и тяжелый. На мгновение все прекратили гомон и стали смотреть на Первого Советника, уже вышедшего из-за своего стола и призывавшего членов коллегии к порядку.

— Я прошу всех соблюдать регламент. Рассаживайтесь по своим местам, — когда все сели, Первый Советник занял свое место и продолжил, — на основании полученных материалов доследования, а также в связи с открывшимися подробностями, я снимаю вопросы об окончании эксперимента с голосования.