Александр Абрамов - НФ - Альманах научной фантастики. Выпуск 12

Клей примерился и носком ботинка легонько подтолкнул шар к углу комнаты, где уже громоздилась целая куча всякой всячины. Но шар вдруг издал свистящий звук и, описав на полу несколько неожиданных замысловатых зигзагов, стремительно нырнул под койку. Ферри в два прыжка очутился у двери.

— Идиот, — набросился он на Клея. — А если это мина?

— Не похожа, — невозмутимо сказал Клей.

— Черт его знает, — проворчал Ферри, с опаской поглядывая на койку, из-под которой все еще доносилось шипение и странное потрескивание. — Что теперь прикажешь с ним делать?

— Когда я его нашел, он сначала тоже так шипел. А потом ничего, успокоился.

Шипение постепенно затихло.

— Ну вот что, — решительно сказал Ферри. — Ко всем чертям! Уж ты как хочешь, но я сейчас же отнесу его в хранилище. Так-то будет спокойней.

Он подошел к койке, опустился на колени, осторожно протянул руку и взялся за шар.

Ничего не произошло. Тогда Ферри потянул шар к себе. Но тот словно прирос к полу.

— Что за дьявольщина!

— Он не хочет в хранилище, — усмехнулся Клей.

Словно в ответ на его слова, шар вдруг сорвался с места, проскочил под рукой у Ферри, подкатился к ногам Клея, несколько раз, как бы ласкаясь, потерся о его ботинок и опять юркнул под койку.

— Слушай, Ферри, — спросил Клей, — а что если это…

— Что?

— Что если он… разумный?

— Ерунда. Обитатели этой планеты были двуногими и двурукими — как человек. Это точно установлено.

— Мне кажется, он что-то понимает… Лучше оставь его в покое.

— Ну, ладно, — сдался Ферри. — Пусть его…

Он стал собирать ужин, время от времени бросая тревожные взгляды в сторону койки. Но шар вел себя тихо.

— Что у нас сегодня? — поинтересовался Клей, подсаживаясь к столу.

— На первое — блюдо тринадцать дробь три, — начал Ферри, — на второе…

Клей страдальчески сморщился.

— Опять тебя потянуло на эту чертову дюжину…

— А ты что — суеверный? — спросил Ферри. — Самый изысканный деликатес.

— Побойся бога, Ферри. Ведь мы едим эту дробь через день! Как только твое дежурство.

— Бифштекса захотел? Да еще, чего доброго, с кровью?

Клей мечтательно закатил глаза.

— Полгалактики за кусок мяса…

— Знаешь что, — начал Ферри, но вдруг поперхнулся и, не мигая, уставился на стол. — Что за дьявольщина!..

Клей тоже взглянул на стол и вскочил, с грохотом уронив табурет.

Перед ним на тарелке, распространяя дразнящий запах, лежал огромный кусок мяса с аппетитной румяной корочкой.

Клей медленно протянул руку и указательным пальцам осторожно дотронулся до загадочного бифштекса.

— Мясо…

— Чепуха. Откуда здесь может быть мясо?

— Не знаю, — сказал Клей, — но это мясо.

Он вытащил складной нож и, придерживая бифштекс левой рукой, аккуратно отпилил небольшой ломтик. По срезу засочилась розовая жидкость, Клей подцепил отрезанный кусок кончиком ножа и поднес ко рту. Осторожно откусил. Перебросил языком от щеки к щеке и с сосредоточенным видом принялся жевать…

— Мясо, черт побери! — завопил он. — Настоящее мясо!

Ферри, настороженно наблюдавший за ним, усмехнулся:

— Мясо?.. Проклятая планета. Для полного счастья нам только галлюцинаций не хватало.

— Какие к черту галлюцинации, — огрызнулся Клей. — Говорю — бифштекс. И отличнейший. Да разве сам ты ослеп… не видишь?

— Ну, вижу… Что с того? Обман зрения.

— Ах, обман? Ну, тогда пощупай.

Клей протянул нож, на конце которого розовел кусок бифштекса.

Ферри поморщился, но все же несколько раз осторожно потрогал мясо двумя пальцами.

— Теперь чувствуешь? — спросил Клей.

— Чувствую, Ну и что? Где гарантия, что все это не галлюцинация?

— Я сейчас затолкаю его в твою пасть, — разозлился Клей.

Но Ферри уже и сам снял мясо с ножа. Он долго жевал, причмокивая и время от времени переводя дыхание.

— Убедился?

Ферри пожал плечами:

— В чем? А что я, собственно, почувствовал: горячее на языке, вкус мяса, но ведь и то и другое — всего только мои ощущения; нет, никакого мяса нет.

Клей рассмеялся.

— Ну и прекрасно, старина. Мне больше достанется.

Он придвинул табурет к стулу и энергично принялся за таинственный бифштекс, Ферри тоже присел рядом и, недовольно бормоча что-то про себя, не менее деловито приступил к своему любимому «тринадцатому».

— Это было прекрасно, — сказал Клей, покончив с бифштексом.

— На твоем месте я бы не забыл и о тринадцатом.

— Зачем? — удивился Клей. — С меня вполне достаточно.