Герберт Франке - Стеклянная западня (сборник)

Перед глазами встал вчерашний видеофильм. И, скрежеща от отчаяния зубами, в последний момент он понял, что с ним сейчас произойдет то же самое. Он будет умирать долгой, мучительной смертью — как животное.

Рев беснующейся толпы гасили звукоизолирующие стены, но громкоговорители воспроизводили его, хотя и на малой громкости, — звуковое сопровождение разыгрывавшегося внизу зрелища.

Директор сидел перед видеоэкраном, демонстрировавшим арену сверху. На стекле нанесена была красная координатная сетка. Рядом сидела Криста, держа руку на клавишах автоматического управления.

— Объект на В7. Ответный удар. Реакция полторы секунды. Объект на В8, Д9… Вот так хорошо!

Пальцы Кристы словно играли на диковинном музыкальном инструменте. Со своего места она могла видеть, что происходит на экране, но для нее это было необязательно.

— Объект на Д7, Д8… Реакция секунда. Сошлись… Отлично сопротивляется, не так ли? — спросил директор.

Криста чуть заметно кивнула.

— Объект на Е4, Е5, Г6, Г7… удар отведен — удар — контрудар!

Лицо у девушки дрогнуло. Она медлила.

— Контрудар! — крикнул директор. — Ты что, не слышишь?

Она нажала клавишу. Крик ужаса, вырвавшийся одновременно из сотен тысяч глоток, заставил завибрировать громкоговоритель.

— Реакция полсекунды!

Криста сняла руки с клавиш.

— Ты что задумал? Это всего четвертый его бой! Ты же хотел…

Шеф на мгновение оторвался от экрана.

— Тебе ведь он безразличен, не так ли?

Девушка кивнула.

— Тогда давай! — скомандовал он. — Г3, Г2… Парировано — контрудар!

Директор смотрел на экран, чего-то дожидаясь…

— Зачем ты это делаешь? — спросила Криста.

— А почему бы нет? — ответил Гебли. — Слишком быстро начал завоевывать популярность, вот и созрел. Обычно ты не столь щепетильна!

— Дай ему шанс! — попросила Криста.

— Как ты себе это представляешь? Мне что, прервать бой?

— Только один шанс, — повторила Криста. — Пусть он просто сражается на равных. Зачем ты вмешиваешься? Он ведь и так скоро погибнет!

— Ты с ума сошла! Зачем, по-твоему, мы вживляем зверью электроды? Зачем сложнейшая система дистанционного управления? Направленные антенны и передатчик? Тогда нам лучше просто устраивать бой быков. — Он ударил кулаком по пульту. — Неужели ты до сих пор не поняла: идея, что принесла нам невиданный успех, — инсценировка. Нужно готовить поединки, планировать их заранее, чтоб зрелище было максимальной напряженности, чтобы дух захватывало!

— Неужели это необходимо? — спросила Криста. — Ты ведь давно на самом верху, никто не может лишить тебя могущества. Даже если ты откажешься от дистанционного управления!

— А тотализатор? Ты забыла, что поступления от тотализатора дают большую часть прибыли? А теперь наконец возьми себя в руки! Объект на Г5, прыжок на В2… Атака!

Девушка не шевельнулась.

Шеф пристально взглянул на нее.

— Он ведь тебе безразличен, да?

Девушка кивнула.

— Тогда вперед. И так слишком затянули! Объект на В1. Атака!

Девушка сидела не двигаясь. Мужчина свирепо улыбнулся.

— Пусти-ка меня за пульт. Задача тебе не по плечу!

Криста встала. Теперь она смотрела из огромного окна вниз на арену. Там на песке лежал человек, а прямо над ним с поднятым рогом стояло чудовище. Девушка направилась в глубь комнаты, но потом метнулась к пульту и быстро нажала клавишу. Вскрик многотысячной толпы вновь сотряс динамик. Директор смотрел на экран. Там две точки сошлись теперь в одну. Взгляд девушки был пуст, она смотрела в неведомое. Зрелище кончилось.

Первый сборник произведений писателя «Игрек минус» выпустило в 1986 году издательство «Мир».

Anatomy of Wonder. A Critical Guide to Science Fiction (Ed. by Neil Barren). Third Edition. New York & London, 1987, p. 379.

Нужно иметь в виду, что в немецкоязычной литературной критике это и так достаточно емкое слово трактуется еще более широко, чем, скажем, в критике англоязычной: это вообще любая рациональная, то есть не обязательно отягощенная научно-фантастической «машинерией» модель будущего.

Подробнее об этом см.: Гаков Вл., Бабенко В. Холод прошлого//Наука и религия. 1987. № 8–9.

Грязь, аморальность, распущенность (нем.) — термин нацистской пропаганды, применявшийся в оценке литературы и искусства.