Конрад Фиалковский - Homo Divisus

— Холоднее, — сказал он и подождал, пока струи примут нужную температуру.

Обсыхая в потоке воздуха, он случайно прикоснулся рукойк подбородку и почувствовал под пальцами щетину. На секунду он замер — уже много лет проблемы бритья для него не существовало. Решил дело это отложить на будущее и тут услышал звонок интеркома. Взглянул на экран. Эльси. Он не мог условиться с ней на сегодняшний вечер, но подумал, что в конце концов Эльси — это Эльси, и если она хочет его видеть, то мужчина в его возрасте должен быть доволен. Неожиданно он сообразил, что Эльси пришла повидаться не с ним, а с Корном.

— Входи, — сказал он и быстро натянул одежду. Когда он вышел в комнату, Эльси стояла в дверях, как-то неуверенно оглядываясь, что для нее было необычным.

— Садись, — сказал он, — очень приятно, что ты помнишь обо мне и вечером. Поужинаем вместе, выпьем кофе.

Она смотрела на него с удивлением, и он не мог понять почему.

— Добрый день, — произнесла она наконец. — Прости, что пришла так рано, но вчера я наговорила много лишнего.

— Ерунда, дорогая, — размышляя о том, что она могла сказать тому парню, ответил он.

— Дорогая…?

— Что-нибудь не так? Заранее прости.

— Не понимаю, — сказала Эльси. — Сегодня ты говоришь совершенно иначе, словно… — она внимательно посмотрела на него.

— Пустое, Эльси. Вероятно, у тебя какие-то заботы. Не думаю, что ты пришла только ради того, чтобы взглянуть на меня. Норт будет не в восторге…

Кажется, он снова сказал что-то не то.

— Корн, ты… — она замялась, — как-то изменился.

— Я сегодня работал.

— Думаешь, результат контакта со сверхсистемой? Тертон всегда говорил…

— Тертон? Кто это? — он не мог удержаться от такого вопроса и подумал, что он первый в истории человек, который мог задать именно такой вопрос, сохраняя на лице непроницаемую и столь совершенную маску.

— Я же тебе говорила. Это был великий манипулянт. Он здесь работал.

— Тот, что погиб, утонул в органической слизи? К тому же по собственной глупости.

— Зачем ты так. Это был большой ученый, а кроме того, человек, который мог быть твоим отцом.

— Этакий замшелый дедуля, погрязший в своих экспериментах, которые в конце концов поглотили его в буквальном смысле этого слова.

— Не совсем так. Молодым он определенно не был. Конечно, ты — моложе.

— Норт тоже не юноша, — сказал Тертон и тут же подумал, что всегда особенно любил Эльси, когда она молчала.

— С Нортом меня ничто не связывает, — сказала она. — Я думаю, это заметно.

— Кроме нескольких лет совместной жизни.

— Откуда ты это знаешь. Корн? Он тебе сказал?

— Достаточно того, что знаю.

— Но то, что я сказала, правда.

— В конечном итоге важен был только Тертон. Не так ли?

— Так, но это было раньше, гораздо раньше его гибели. Он был большой ученый.

— Однако ты не ушла к нему.

— Не ушла. Впрочем, он, пожалуй, всерьез никогда этого и не хотел. А потом и я не хотела.

«Это правда, — подумал Тертон. — Я никогда не хотел остаться с нею. Но она…» — он еще помнил вечер второго, может, третьего дня до того, как перестал быть. Они поехали в горы на небольшом двухместном вездеходе, который с тихим урчанием взбирался на любой перевал. Они сидели на камнях, а вокруг стояли высохшие сосны. Солнце уже висело над самым горизонтом, и в долинах сгущался мрак.

— Брось свои эксперименты, — сказала тогда Эльси, — и уедем отсюда куда-нибудь, где много воды, где белые облака. Ты заметил, что здесь почти никогда не бывает облаков?

— Здесь просто-напросто пустыня, а деревья и трава растут только там, куда подведена вода.

— Да. Трава вдоль канала зеленая, но она напоминает газон, а не настоящую траву. Так как, поедем?

Он знал, что никуда с ней не поедет, что она — девушка для этой пустыни, для этого института и таких вечеров, когда он заканчивал эксперименты и у него появлялось немного свободного времени, точно так же, как существовали девушки для других городов, в которых он жил, и других институтов, в которых он работал. Однако он был уже достаточно стар и никогда не говорил «нет», разве что действительно его вынуждали на это.

— Возможно, — сказал он, — но у меня впереди еще столько экспериментов…

Теперь это были эксперименты Корна, а он, Тертон, скрытый за его маской, мог их проводить. И была также Эльси, девушка для этой пустыни, этого института и этих экспериментов.

— Ну, по крайней мере с ним-то ты покончила, — бросил он.

— Покончила, но жаль, что он умер. Он был хороший человек.