Филип Фармер - Т. 13. ЭКЗОРЦИЗМ. Ловец душ. Плоть

— Я тебе дам сена, — ответил часовой и тихо заржал.

У Стэгга за спиной кто-то шепнул:

— Не волнуйся, миленький, я тебе дам поесть. Не дам я такому потрясающе красивому мужчине помереть с голоду. Такая была бы потеря!

Раздалось какое-то шуршание, будто открывали рюкзак. Часовые пригляделись и заухмылялись.

— Похоже, ты покорил Абнера, — сказал один. — Только его дружку Люку это совсем не понравится, когда он проснется.

— Это хорошо еще, что не Абнеру жрать охота, — отозвался другой. — А то он тебя бы съел. Ха-ха!

Шептавший вышел так, чтобы Стэгг мог его видеть. Это был тот коротышка, который с вечера так откровенно восхищался Стэггом. Он держал каравай, два больших ломтя ветчины и фляжку.

— Давай-ка, детка, садись. Сейчас мамочка покормит большого Рогатика.

Часовые засмеялись, но негромко. Стэгг покраснел, но отказаться от еды не мог. Он ощущал бушующий в нем огонь, плоть переваривала плоть.

Коротышка был малым лет двадцати, низеньким и очень узкобедрым. У него, в отличие от прочих пант-эльфов, волосы не были острижены под ежик, а вились пшеничными кудрями. Лицо у него было такое, какое женщины называют «миловидным», хотя и странным из-за нарисованных усов. Большие черные глаза обрамляли очень длинные темные ресницы. Зубы были настолько белы, что казались фальшивыми, а язык — ярко-красным, может быть, из-за чего-то, похожего на резину, что он все время жевал.

Стэггу была противна мысль быть обязанным такому, как Абнер, но рот автоматически раскрылся и проглотил еду.

— Ну вот, — сказал Абнер, поглаживая панты Стэгга и запустив длинные тонкие пальцы в его шевелюру. — Теперь Рогатику лучше? Не хочет ли он в благодарность подарить поцелуй?

— Рогатик вышибет из тебя дух, если подойдешь еще на шаг, — ответил Стэгг.

У Абнера глаза стали еще больше. Он отступил назад, огорченно надув губы.

— Разве хорошо так обращаться с другом, который спас тебя от голодной смерти? — спросил он обиженно.

— Признаю, что плохо, — сказал Стэгг. — Но я только хотел тебя предупредить, что, если попробуешь сделать то, что у тебя, по-моему, на уме, будешь убит.

Абнер улыбнулся и похлопал длинными ресницами:

— Ну, через глупые предрассудки ты, детка, переступишь. Да к тому же я слыхал, что вы, рогатые, страшно охочи и, когда встанет, ничто вас не остановит. Что ты будешь делать, когда нет ни одной женщины?

Он скривил губы от отвращения при этом слове. «Женщина» — это вольный перевод употребленного им слова, которое во времена Стэгга употреблялось в пренебрежительном или анатомическом смысле. Позже Стэгг услышал, что пант-эльфские мужчины всегда между собой называют женщин этим словом, хотя в их присутствии называют их «ангелами».

— Что будет — будет, — ответил Стэгг, закрыл глаза и провалился в сон.

Проснулся он, казалось, через минуту, но солнце уже было в зените. Он моргнул, сел и поискал взглядом Мэри Кейси. Она сидела с развязанными руками и ела, а за ней стоял часовой с мечом.

Предводителя звали Раф. Это был большой мужчина с широкими плечами, тонкой талией, мрачновато-красивым, но холодным лицом и светлыми волосами. Голубые глаза были очень бледны и очень холодны.

— Эта Мэри Кейси сказала мне, будто ты — не дисиец, — сказал он. — Она говорит, что ты сошел с небес в огненном корабле из металла и что ты оставил Землю восемьсот лет назад. Она врет?

Стэгг рассказал свою историю, пристально наблюдая за Рафом во время рассказа. Он надеялся, что Раф решит обращаться с ним не так, как обычно обращаются пант-эльфы с попавшими к ним в руки дисийцами.

— Да, ты штучка, — заинтересованно сказал Раф, хотя бледные голубые глаза остались столь же ледяными. — Да еще эти сумасшедшие рога. С ними ты выглядишь настоящим мужчиной. Слыхал я, что когда Двурогий Царь разогреется, в нем сила пятидесяти быков.

— Это все знают, — небрежно ответил Стэгг. — Что действительно интересно знать — что со мной будет?

— Это мы решим, когда выберемся с дисийской территории, через реку Делавэр. Перед нами два дня тяжелых переходов, хотя за горами Шавангунк мы уже будем в безопасности. Там ничья земля, и встречаются там лишь военные отряды, дружественные или враждебные.

— А почему бы меня не развязать? — спросил Стэгг. — В Дисию мне не вернуться, и волей-неволей приходится ставить на вас.

— Шутишь? — спросил в ответ Раф. — Да я скорее бешеного лося развяжу. Я, деточка, чертовски здоровый парень, но не хотел бы с тобой заводиться — то есть в бою. Нет, оставайся так.