Всеслав Соло - Астральное тело

— Ну, я-то тут при чем? При мне-то он в первый раз выкинул подобное! Зачем же на меня сразу орать? Да еще при всех работниках, — подрывать авторитет руководителя…

— Ваш авторитет, Сергей Александрович в том, что вы молодцом, нашли выход из положения, реклама-то пишется! Перетрется — мука будет… Не расстраивайтесь…

— Может быть вы и правы, Лидия Ивановна. Поживем — увидим! Как говорится: жизнь, она покажет… — я потушил сигарету.

Во время разговора с уборщицей меня одолевало желание узнать, в какую больницу положили Наташу. Это желание находилось где-то неподалеку от моей раздражительности, как спасательный круг. Я все думал, как начать разговор в этом русле.

— А что, с Наташей, вашей соседкой, действительно, что-то серьезное? — спросил я.

— Кровоизлияние, Сергей Александрович! Шутка ли! Такая молоденькая! и Лидия Ивановна снова опечалилась. Мне было неловко продолжать разговор, но я все же спросил:

— А в какую больницу ее отвезли?

— Не знаю, — ответила задумчиво Лидия Ивановна, она думала о чем-то сокровенном и смотрела перед собой в никуда, поэтому не проанализировала мой вопрос, и это мне было даже на руку! Отпала необходимость объясняться, зачем я об этом спросил. Но узнать, в какой больнице лежит Наташа, мне очень хотелось, и я нашелся:

— А вы завтра бы поехали и навестили Наташу, с работы я вас отпущу.

— Спасибо, Сергей Александрович, — оживилась Лидия Ивановна. — Мне Наталка все равно как дочь. С маленечку и до самой школы она у меня воспитывалась. Меня к ней в няни нанимали. Родители ее с утра до вечера на работе, — инженера, — а я — все одно одинокая, — помогала, как могла.

— Так вот завтра и поезжайте к ней в больницу, Лидия Ивановна. А я вас, если хотите, на машине туда свожу, на нашей, кинотеатровской.

— Правда? — обрадовалась Лидия Ивановна: все-таки ей было уже за семьдесят.

— Отчего же не правда!.. Зайдите сегодня к ее родителям, узнайте, в какую больницу поедем, — подсказал я.

— Честное слово! Я вам очень благодарна, Сергей Александрович, за вашу заботу…

Уборщица ушла. А мне стало стыдно за себя, что обманываю старого человека, но мне очень хотелось увидеть Наташу, и у меня не было иного выхода.

Я возвращался домой после работы и уже почти подходил к своему подъезду, как, сам того не ожидая, резко свернул в сторону и вышел на крохотное футбольное поле в нашем дворе. В это время демонстрировались мультики по телевизору. Из распахнутых окон трех крупнопанельных домов, прилепленных друг к другу, до меня доносились причудливые визжащие голоса каких-то мультгероев. Многоэтажно и гулко раздавались взрывы детского хохота! Интуитивно я остановился на том самом месте, где прошлой ночью во сне случайно попал в объятия Наташи…

Я постоял совсем недолго. Мне стало отчего-то неспокойно: может быть, полуголая детвора, заметив меня, зашныряла туда-сюда сквозь мое изображение, отпечатанное сейчас в их таинственном мире…

«Что же это за мир такой, — неведомый нам, людям?! Может быть, это мир — наших снов?» — мысленно спрашивал я себя, поднимаясь по лестничной клетке в свою квартиру.

Ключом дверь не открывалась, — замок защелкнут на секретку. «Значит, мама уже дома…» — подумал я и несколько раз просигналил звонком. В этот вечер мне предстояло некоторое открытие.

Мама встретила меня дружелюбно. Как обычно, мы обменялись несколькими семейными фразами на хозяйственную тему. Потом она ушла отдыхать в свою комнату, а я, задумчиво поужинав, ускользнул к себе в комнату.

Книга «Возрожден ли мистицизм?» лежала там же, где я положил ее утром — на журнальном столике. Я подхватил ее на ходу в руки и наконец-то впервые прилег за целый день на диван.

Положив две подушки под голову, я прочел название первой главы «Волна неразумия», и тут же обратился в чтение.

Время напоминало о себе только шепотом перелистываемых мною страниц. Что-то таинственно сопоставлялось и глубинно зрело во мне. Я не читал, — я впивался в строчки!..

— Встань, пожалуйста, испортишь зрение. Ты уже четвертый час читаешь лежа! — услышал я заботливый голос мамы.

Оказывается, я не заметил, что она время от времени заглядывала в комнату. Наконец, решилась вмешаться, и правильно сделала! Потому что, во-первых, глаза у меня уже действительно начинали превращаться в стекляшки; во-вторых, очень хотелось поделиться, поговорить с кем-нибудь о прочитанном. Я сел и ласково обратился к маме: