Филип Фармер - Т. 19. Ночь света. Отче звёздный. Мир наизнанку

— Знак Каина! — закричал демон. Его рот был в крови Кулла. — Печать Сатаны! Укус Ваала! Или что там у вас? Поцелуй за меня своего лысого приятеля — того, что ищет Икса! Передай ему, что Икс жив и даст ему спасение и вечное блаженство — если ему удастся отыскать Икса! Ложь, ложь, ложь! Может быть! До свидания, брат!

Подвывая по-волчьи, он выбежал из туннеля и бросился в колыхавшуюся пустыню. Но далеко он не убежал. Рядом с ним внезапно образовалась трещина и зазмеилась, ширясь, ломаной ветвистой молнией через все обозримое пространство. Одно из ее ответвлений открылось прямо под ногами демона. Вскинув руки, он отшатнулся, пытаясь спастись, но оказался недостаточно проворен. Он упал на спину, рот его открылся в крике, который в туннеле непременно услышали бы, если бы не грохот. Тело провалилось, и последнее, что люди увидели, были его ноги.

Туннель тут же накренился, вздымаясь на гребне прокатывающейся по земле волны, и снова покатился.

Он все катился и катился, этот оторванный кусок туннеля, который был уже не туннелем, но просто трубой. Впрочем, не очень быстро, ибо невольные пленники ухитрялись поспевать за оборотами отчаянно работая ногами и удерживаясь в вертикальном положении, как белки в колесе.

Но вскоре они выбились из сил. Их ноги отяжелели и утратили скорость. Людей тотчас подхватило и повлекло кверху, откуда они попадали вниз. Но только затем, чтобы снова взмыть кверху и снова упасть.

Внезапно труба остановилась, и горемыки с грохотом ударились о стену.

В течение нескольких секунд они лежали, хныча и постанывая, затем Кулл вскочил и сказал, задыхаясь;

— Нам нужно как-то избавиться от этих статуй! До сих пор нам везло. Но если эта штука снова покатится — а она как пить дать покатится, — то в следующий раз нам может так не повезти.

Филлис лежала и всхлипывала, но Федор с трудом поднялся. Он был весь в синяках и царапинах, а лицо представляло собой красное месиво, Кулл знал, что и сам выглядит не лучше. И по достоинству оценил усилия, которые прилагал маленький славянин, чтобы просто встать, тогда как его мышцы, похоже, спеклись от полученной трепки. Но он заставил себя двигаться и принялся хватать статуи и выкатывать их из жерла цилиндра. Статуи оказались, однако, тяжеленными и как будто состояли из одних острых углов. Справиться с ними было нелегко. Только объединив усилия, мужчины сумели подкатить первое изваяние к выходу. Это была крупная фигура с головой крокодила и длинными челюстями. В голове, посаженной к туловищу под прямым углом, и состояла вся загвоздка Всякий раз когда челюсти утыкались в пол, верхняя часть статуи приподнималась, и перевернуть ее на бок было невероятно трудно. К счастью, чтобы Подкатить идола к краю туннеля, эту операцию пришлось проделать всего три раза.

Избавившись от крокодилоголового, Федор и Кулл уставились друг на, друга, с трудом переводя дыхание и дрожа рт усталости. Никто из них не решался первым вновь приняться за работу.

— Надо выкинуть еще двоих, — сказал Кулл и выглянул из цилиндра, надеясь отыскать какое-нибудь другое убежище, без этих каменных махин, мотающихся туда-сюда. Хоть что-то, лишь бы не такое открытое с обоих концов и которое катилось бы как можно тише. Хоть что-то, где можно было бы безмятежно свернуться калачиком и не беспокоиться ни о чем…

То, что Джек увидел, потрясло его. Та же сила, что заставила их цилиндр бешено вертеться, нагромоздила огромные груды песка и камня. Цилиндр лежал у края застывшей на время земной волны. Вокруг теснились кучи из песка, камней, земли, перемешанной с покореженными обломками металлических труб, огромными глыбами гранита, базальта и диорита, некогда аккуратно сложенными в виде гигантских строений. Там и сям были разбросаны здания, целиком вырубленные из бробдингненских валунов: одни стояли, как прежде, другие валялись на боку, третьи — вверх дном. Некоторые, провалившиеся в глубокие трещины, являли глазу лишь крышу или бок, или дно.

Все вокруг было усеяно трупами людей и демонов и кусками их тел. Они лежали там, где их раздавили рушившиеся каменные громады или поразили насмерть летевшие с огромной скоростью камни. Повсюду валялись каменные деревья, с корнем вырванные из почвы или из стен зданий. Насколько же велики были силы, сокрушившие эти могучие исполины?

— Что же это такое? — причитал Федор, стоявший позади Кулла. — Отчего мир гибнет?

— Что-то тормозит вращение оболочки, которая является внешним фундаментом этого мира, — ответил Кулл. — И всякий раз когда оболочка замедляет вращение, камни и песок на внутренней ее поверхности скользят. И все, что на ней находится, сдвигается с места. К тому же от трения движущихся тонн камня и песка возникает тепло. Ты заметил, как здесь жарко?